Борис Альтшулер - Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее

К сожалению, то же самое я услышал от Теллера. Я встречался с ним в Вашингтоне в день его 80-летнего юбилея. Минут тридцать мы поговорили с ним до начала торжественного заседания в огромном зале, где множество людей в парадных туалетах уже собрались за столиками, готовые слушать ораторов. Теллер сидел в глубоком мягком кресле в полумраке. Я сказал несколько слов о параллелях в нашей судьбе, о том уважении, которое я чувствую к нему за занимаемую им принципиальную позицию, вне зависимости от того, согласен я с ним или нет. Потом я это повторил в публичном выступлении другими словами. Теллер заговорил о ядерной энергетике – тут у нас не было разногласий, и мы быстро нашли общий язык. Я навел разговор на СОИ, поскольку именно ради выяснения глубинных основ его позиции в этом вопросе я приехал. Как я понял, основное, что им движет, – принципиальное, бескомпромиссное недоверие к СССР».

БА:

Как уже говорилось, по поводу СОИ Сахаров оказался прав: программу в 1994 г. закрыли из-за непреодолимых технических трудностей.

«Людоед Теллер» – известный штамп советской пропаганды. Родина Эдварда Теллера – Венгрия, в 1919 г. в возрасте 11 лет он стал свидетелем красного террора в те четыре месяца, когда у власти в Венгрии находился соратник Ленина Бела Кун. Воспоминания об этом ужасе определили твердое недоверие Теллера к коммунистам; в США среди ученых-атомщиков он действительно слыл «ястребом», тогда как многие из его коллег были левых или даже прокоммунистических убеждений. В связи с этим Оппенгеймер, долгие годы возглавлявший Манхэттенский проект и считающийся отцом американской атомной бомбы, был в 1954 г. отстранен от допуска к государственным секретам. Теллер, который ранее не раз вступал в спор с Оппенгеймером по стратегическим вопросам (в том числе после войны Оппенгеймер возражал против программы создания водородной бомбы), поддержал это решение госорганов США, за что был подвергнут пожизненному остракизму со стороны американского научного сообщества.

Сахаров в первом томе «Воспоминаний» [1]:

«На основании своего личного опыта, отталкивавшегося от впечатлений венгерских событий 1919 года, Теллер с большим недоверием относился к социалистической системе; по существу, он утверждал, что только американская военная мощь может удержать социалистический лагерь от безудержной экспансии, угрожающей цивилизации и демократии, удержать от развязывания третьей мировой войны.

Тогда, в сороковых – пятидесятых годах, моя позиция, скорей, была очень похожей на позицию Теллера, являясь ее “отражением” – с соответствующей заменой слов и понятий (СССР – вместо США, мир и безопасность страны – вместо защиты от коммунистической экспансии и террора и т. п.). Защищая позицию Теллера, я одновременно защищаю и свои действия в тот период жизни, действия моих товарищей по работе. При этом, в отличие от Теллера, мне не надо было идти против течения, и остракизм коллег мне не угрожал…

Отношение американских коллег к Теллеру представляется мне несправедливым (и даже – неблагородным). Теллер исходил из принципиальных позиций в очень важных вопросах. А то, что он при этом шел против течения, против мнения большинства, говорит в его пользу.

Ирония судьбы: в 1945 году Теллер вместе со Сциллардом считал, что нужна демонстрация атомной бомбы, а не ее военное применение, а Оппенгеймер убеждал, что решение этого вопроса следует предоставить военным и политикам (Теллер пишет, что Оппенгеймер слишком легко дал себя переубедить)».

БА:

Вспомним тост Сахарова 22 ноября 1955 г.: «… за то, чтобы наши изделия также успешно взрывались над полигонами и никогда не взрывались над городами ». Оказывается, «людоед Теллер» тоже был против атомной бомбардировки японских городов.

Эдвард Теллер (в книге «Он между нами жил» [5]):

«Мое краткое общение с Сахаровым утвердило меня в мысли о том, что он был оптимистом. Себя я тоже считаю оптимистом. По-моему, оптимизм – это необходимая добродетель.

Пессимист – это человек, который всегда прав, но не находит в этом никакой радости. Оптимист же верит, что будущее не предопределено, и старается всячески его улучшить. В условиях, в которых жил Сахаров, для сохранения оптимизма нужна была огромная духовная сила. У Сахарова она была. Он много сделал для разрешения конфликта между Востоком и Западом, и мы с благодарностью будем его помнить».

Сахаров: