Борис Альтшулер - Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее

БА:

В главах 24 и 27 Е. Л. Фейнберг и Б. М. Болотовский красочно описывают, как Сахаров в его многочасовых беседах с Ефимом Самойловичем Фрадкиным вгрызался в интересующую его теорию струн. О визите 16 декабря 1985 г. Сахаров вспоминает: « Фрадкин оставил мне важные препринты работ по струне, его и Цейтлина. Следующий приезд физиков состоялся неожиданно для меня в конце января 1986 года. Были интересные научные беседы с Д. А. Киржницем и А. Д. Линде ».

К этому визиту, 27 января 1986 г., относится воспоминание Давида

Абрамовича Киржница.

Давид Киржниц (из доклада «Посланец далекого времени» на «Сахаровских чтениях» в январе 1990 г., о визите к Сахарову 27 января 1986 г., [6], с. 59):

«Три раза довелось ездить к А. Д. и мне. Я ограничусь рассказом об одном смешном эпизоде, связанном с этими поездками, который характеризует отношение А. Д. к работе. Мы приехали вместе с молодым сотрудником Андреем Линде (значительно уступающим А. Д. в росте и объеме) и засели за работу. Потом А. Д. сказал, что ему холодно, ушел в переднюю и вернулся одетый в куртку. Мне вроде бы показалось, что куртка сидит на нем как-то странно, но мы просидели за работой добрых несколько часов. А потом, когда мы собрались уходить, мой спутник говорит: “А. Д., верните мне мою куртку”. Когда А. Д. работал, физические неудобства отходили для него на задний план, он их просто не замечал».

Сахаров (отчет в Теоротдел ФИАНа за 1986 г., [13], с. 319):

«Я написал в этом году заметку “Испарение черных мини-дыр и физика высоких энергий” (опубликована “Письма в ЖЭТФ”, том 44, вып. 6, с. 295–298).

В работе обсуждаются возможности проверки представлений физики высоких энергий, связанных с наблюдением при испарении черных мини-дыр – если они будут обнаружены.

Указано, что изучение температуры испускаемых частиц в функции времени и их спектра может дать сведения о существовании “теневого мира” и о характерных чертах теории при самых высоких энергиях, включая энергию “великого объединения” и планковскую.

Дана оценка образования частиц с конечной массой, а также обсуждается образование монополей и струн. Отмечено, что траектория с равным нулю относительным моментом устойчива…

В настоящее время изучаю работы по струнам. Пытался разрабатывать триангуляционную аппроксимацию мирового листка, но оказалось, что это уже сделано, причем получены важные результаты. Собираюсь в следующем году продолжить изучение этого круга проблем».

Сахаров:

«В феврале 1986 г. я написал один из самых важных своих документов – письмо на имя М. С. Горбачева с призывом об освобождении узников совести. Толчком явилось интервью Горбачева французской коммунистической газете “Юманите”, опубликованное 8 февраля. В этом интервью Горбачев говорил о положении евреев в Советском Союзе, о деле Сахарова и – что в особенности привлекло мое внимание – о политзаключенных (то, что касалось меня и моей жены, конечно, тоже привлекло внимание, но тут я не считал необходимым отвечать). Горбачев заявлял, что в СССР нет политических заключенных и нет преследований за убеждения. В своем письме я, отправляясь от этого тезиса, детально показал, что арест и осуждение людей по статьям 70 и 190-1

Уголовного кодекса РСФСР фактически всегда являются преследованиями за убеждения, так же как, нередко, осуждение по “религиозным” статьям 142 и 227, заключение в психбольницу по политическим мотивам и использование с теми же целями фальсифицированных обвинений в уголовных преступлениях. Я кратко рассказал в качестве примера о деле и судьбе некоторых лично известных мне узников совести – всего я перечислил 13 человек – и призвал к безусловному освобождению всех узников совести. Первым среди названных мною был Толя Марченко. 19 февраля я по почте отправил письмо адресату.

3 сентября по моей просьбе оно было опубликовано за рубежом (через 6 месяцев после даты извещения о доставке). Я предполагаю, что, возможно, начавшееся в первые месяцы 1987 года освобождение узников совести в какой-то мере было инициировано этим письмом – в условиях провозглашенной гласности и моего и Люсиного возвращения в Москву. Мне хотелось бы так думать».

Из письма Сахарова Горбачеву:

«Я особо – даже при отсутствии общего принципиального решения – прошу Вас способствовать освобождению всех названных мною узников совести… Узников совести в обществе, стремящемся к справедливости, не должно быть вообще!.. Так освободите их, снимите этот больной вопрос (это тем проще, что их так мало в государственных масштабах, и в то же время решение этого вопроса имело бы существенное гуманистическое, нравственное, политическое и, я осмелюсь сказать, историческое значение)!.. А в семьи узников пришло бы счастье после многих лет незаслуженных страданий…»