Ариадна Эфрон - Вторая жизнь Марины Цветаевой. Письма к Анне Саакянц 1961–1975 годов

Сегодня буду ждать Вашего звонка, если мама расслышала, что я его жду, и обо всем договоримся, а это послание — на случай, если мама не расслышала. Сейчас едут в Москву «культоры» и отправят сейчас же по прибытии, так что получите завтра. Ваши указания насчет прогулок на Велогож [776]выполнены — без Вас никто туда не ходил и вряд ли пойдет, но все же раз удалось очень хорошо погулять со «скульпторами» «в глубь страны», они наняли такси, и мы съездили километров на 25 в неведомые места, очень красивые. И даже последнюю литровку ягод собрала. — Малина сейчас в изобилии и по Вас скучает…

Ну, милый, целую Вас, до скорого, авось! Сердечный привет родителям.

Милая Анечка, я, к сожалению, мало что смогла сделать с преамбулой — неспособна к таким вещам и не знаю, как они делаются, впрочем, как и многое другое. А главное, до того устала, что часами смотрю на печатные знаки, без того, чтобы навстречу что-нибудь шевельнулось в голове; пустая трата времени — надо отдохнуть, ничего не могу иного поделать с головой. Ладно, черт с ней. То, что Вами написано, как основа хорошо, надо лишь объяснить, почему мы зачастую не пользуемся «каноническими» изданиями, а рукописями, я попыталась накарябать что-то о постоянном совершенствовании Цветаевой разных ее произведений, надо чтобы был понятен и обоснован разнобой в источниках.

Впрочем, может быть, я все это преувеличиваю. Если что-то из написанного мною подойдет для преамбулы, то перетасуйте это с Вашим текстом (мои «потуги» идут не подряд, вернее — должны идти не подряд). Перетасуйте и встряхните. Не знаю, надо ли говорить о конкретных западных хранилищах — Библиотеке при университе г. Берн в Швейцарии, где, как в нейтральной в случае войны стране Цветаева оставила то, что мы знаем по микрофильму) и о библиотеке при Гарвардском университете, где неведомо что хранится (верно, письмо к Иваску, всего лишь!).

Приезжайте обязательно, когда удастся и как только удастся. В любую погоду чудесно хорошо! Зацветают розы, распустился жасмин, в цвету разномастные пионы. Торопитесь поспеть к ромашкам, а не то скосят их (то-то будет у кого-то сенная лихорадка!). Хорошо бы урвать времени побольше, чтобы хоть сколько-нибудь Вам восстановить силенки и голову продуть нашими четырьмя ветрами! И погулять в беспривязном состоянии. Единственное, о чем подумаем — о письме к Вове [778]с нашими соображениями. Боюсь, что «После России» так или иначе вылетит из состава, а наши комментарии осядут у него в кармане; так, вслед за неизданным и малоизвестным, своими руками отдадим еще и комментарии… По правде, ведь мало шансов «пристроить» сейчас сложные стихи… Анечка, ни о каком Коктебеле сейчас и не помышляется, там видно будет. Поговорим. Привезите классические батоны, 500 гр. масла и (и по секрету) немного шоколадных трюфелей «ублажить» Аду; может быть, еще парочку лимонов для Души. (Она, бедная, очень плоха.) Больше ничего , ибо есть будем то, что есть в запасе, обойдемся без роскошеств и траты денег. Теперь у нас молоко каждый день, это хорошее подспорье. И яйца есть. Жить будем, как боги (если живы останемся!). Все необходимое тут есть. Может быть, в субботу до воскресенья вечера приедет Дзюбинская [779], больше никого не предвидится, да и она не помешает, в крайнем случае побегаете сама по окрестностям. На днях умер (видимо от паралича сердца) — внезапно — П. И. Голышев [780], первый муж Елены Михайловны, милейший человек. Ходили на похороны под проливным дождем.

Чулпан и Миша очень милы, как жаль, что что-то и кто-то мешает им! Вчера хоть была погода по заказу. Нынче опять дождик… Целуем, очень ждем обе.

Простите, что ничего не сделала и все навалила на Вас. Не поленилсь, а просто не смогла, устала не по-хорошему.

Милая Пепентс-Какентс, советую Вам немедленно, пока глоточка еще красная, сходить к врачу. Живописать свою ангину, пожаловаться на слабость и отсутствие аппетита, и, получив бюллетень, скорее ехать в Тарусу дня на 3–4, «добирать» свой отдых. Если еще удержится хорошая погода, то погуляем по красивым местам, а если дождик, то нам не привыкать — пойдем по грибы — их много, и недалеко. Кроме хлеба везти ничего не надо — огурцы-помидоры на грядках, в неограниченном количестве; молоко, творог есть и т. д. О бюллетене говорю, так как не стоит, по-моему, «гусей дразнить» и злоупотреблять отсутствием начальства «просто так» — но Вам виднее. Короче говоря, скорее собирайтесь, пришлите телеграмму, чтобы я была дома. Да, кроме хлеба еще 1 кило репчатого лука привезите, и все будет «в ажуре». Выехала я из Москвы рано утром, рано добралась до места, покупалась с Адой в Оке (вода совсем теплая!), провели денек вместе, сегодня ее провожаю в Москву. Настроение у нее хорошее, вид — тоже, все бы ничего, если бы не правая рука, которая постоянно болит и плохо держит предметы.