Лев Вершинин - О знаменитостях, и не только…

Пастернак, умевший и со своего поэтического Олимпа отличать искренность от фальши, Слуцкого простил всем сердцем. Но вот сам Борис Абрамович отпущения того тяжкого греха не дал себе до последнего дня жизни. Целых тридцать лет ныла и болела незаживающая рана. И никаких оправданий задним числом Борис Абрамович себе не искал. Именно об этой неотступной боли стихотворение Слуцкого «Днем и ночью»:

Не каждый решится заранее подводить жизненные итоги, да еще с такой предельной к себе суровостью. Слуцкий себя не пощадил.

Боюсь только, что многим жизнь поэта покажется сплошным, мучительным испытанием. Вовсе нет — семейная его жизнь сложилась поистине счастливо, и будущее нередко виделось ему тогда просто лучезарным.

Летним жарким днем я вышел из своего нового дома на Красноармейской улице и у самого подъезда встретил Слуцкого. Был он не один, а со своей спутницей, молодой красивой шатенкой.

— Познакомьтесь, моя жена — Татьяна. Для меня милая, любимейшая Танечка.

Застигнутый врасплох — Борис Абрамович был убежденным холостяком и долго не женился, — я брякнул:

— А вас она, Борис Абрамович, любит?

— Очень. Иначе разве вышла бы молодая русская красавица за старого еврея! — с ухмылкой ответил он.

— Так уж и старого, так уж и еврея, — в тон ему отозвалась Таня.

Несмотря на изрядную разницу в летах, они оказались на редкость удачной парой. Татьяна стала для Слуцкого не только нежной, заботливой женой, но и прекрасным, суровым редактором и критиком. Отныне без ее одобрения он не отдавал в печать ни одного стихотворения.

Увы, длилась эта почти идиллия недолго. Вскоре Таня тяжело заболела — врачи нашли у нее рак крови. Лечиться ее отправили во Францию, но и тамошние доктора помочь ей реально не смогли. Через меня она связалась с Римом, где в то время как раз разрабатывали новейший, довольно эффективный метод лечения этой страшной болезни. Собралась туда поехать — не успела, умерла от острейшей анемии.

Для Бориса Абрамовича смерть любимой жены стала новым жесточайшим ударом, от которого он так и не сумел оправиться.

Последний год жизни он провел полнейшим затворником, не встречаясь даже с близкими друзьями. За ним трогательно, как за больным ребенком, ухаживал брат. Борис Абрамович и впрямь болел тягчайшими воспоминаниями о давнем и недавнем прошлом. Лишь брату он поверял горькие свои раздумья о том, что с болью великой называл: «О грядущем злая память».

Как то ни грустно, судьба щедро «одарила» его мучительными испытаниями — войной, разрывом нелепым с Пастернаком, гибелью жены — и явно недодала ему и простых житейских радостей, и славы. Но меня не покидает вера, что беспристрастное время все расставит по своим местам. Хоть и запоздалое, посмертное признание он, поэт редкой искренности и мужества, заслужил целиком и полностью.

Как то ни грустно, но радость встречи, знакомства и дружбы со временем, особенно если долго живешь, неизбежно превращается в полынь горькую расставания навечно. В семьдесят пятом году, прожив всего пятьдесят пять лет, умер после тяжкой, мучительной болезни Анджело Мариа Рипеллино, а в восемьдесят шестом мы проводили в последний путь поэта судьбы трагической и славной Бориса Абрамовича Слуцкого.

Но, может, тем и хороша жизнь наша, что знать будущее нам не дано.

Тогда, попрощавшись с Рипеллино, я ощутил острую потребность поделиться с ним хоть в письме чувством внезапной, внутренней близости с этим до того незнакомым мне человеком.

И уже через две недели получил от него теплое ответное письмо.

Вот оно.

«Мой дорогой Лев,

прежде всего хочу поблагодарить тебя, каро, за твою искреннюю заботу обо мне и ощущаю тебя настоящим другом. Можешь во всем надеяться на мою помощь. Вспоминаю с грустью наши московско-ленинградские вечера и всем сердцем надеюсь скоро вернуться в Союз. Написал в издательство Эйнауди, чтобы они присылали тебе все книжные новинки. Завтра напишу об этом и „Фальтринелли“. Я собираю воедино все мои стихи и пришлю тебе рукопись. Недавно написал стихотворение „Моим русским друзьям“ и второе, в котором выразил всю свою любовь к жизни, о чем мы с тобой так много говорили. Ответь мне сразу и пиши по-русски, как и я отныне буду тебе писать. Вспоминай обо мне с теплотой.