Владислав Артемов - Рябушкин

И.Ф. Тюменев вспоминает по этому поводу следующее: «Я был усажен за рояль с предписанием играть первый акт “Руслана”, и под могучие звуки княжого пира в тот же вечер, за один присест, создались образы всех шести главных богатырей». Это был первоначальный толчок, послуживший дальнейшей обработке той же темы. Андрей Петрович возвращался к ней впоследствии еще два-три раза. Как известно, Богатыри Рябушкина появились сперва в журнале Шут (1893) в виде иллюстраций к новгородской былине О Ваське Буслаеве, а затем в качестве приложения к Всемирной иллюстрации.

Добрыня Никитич. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Чурило Пленкович. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Алеша Попович. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Илья Муромец. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Микула Селянинович. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Владимир Красное Солнышко и его жена Апраксия Королевична. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Садко, богатый новгородский гость. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Волга Всеславьевич. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Святогор. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

Василий Буслаев. Рисунок к книге Русские былинные богатыри. 1895

В 1892 году им была написана и появилась на выставке передвижников картина Потешные Петра / в кружале. Сначала она была задумана иначе, со стрельцами, замененными потом простонародьем. Для изучения типов Рябушкин уезжал в Москву, посещал московские питейные дома и рассказывал потом, как ему приходилось угощаться там скверной водкой. Картина эта, тщательно и добросовестно написанная, тоже выделялась среди передвижнических картин своей простотой и историчностью, в ней не было анекдота и бутафории. Полотно Потешные Петра I в кружале своим художественным строем не отличается от бытовых картин Рябушкина тех лет. Выбор сюжета, композиционное и колористическое его воплощение, даже эмоциональный тон - все указывает на одинаковый подход художника как к бытовым, так и к историко-бытовым картинам. Его не привлекают ситуации, насыщенные резкими конфликтами, сильными страстями, острым драматизмом. Он выступает как умный и тонко чувствующий наблюдатель, открывающий интересное и значительное в обыденном. Он не подчеркивает контраст между старой Русью и новой Россией, когда сопоставляет в картине мужиков и потешных Петра I, а просто показывает, как первые не могут оторвать любопытных изучающих глаз от вторых, таких диковинных, непривычных и непонятных в своих новых мундирах, с бритыми лицами и трубками в руках.

В картине следующего года Сидение царя Михаила Федоровича с боярами в его государевой комнате ясно наметились изменения в понимании Рябушкиным колористического решения исторического полотна. Колорит его ранних вещей принципиально не менялся от того, брал ли он современный или исторический сюжет. И те, и другие он писал в разных гаммах, но в одном «ключе». Его живописное видение развивалось в основном русле русской реалистической живописи 1880-х годов и определялось природными условиями, обстановкой, натурой - словом, «естественным колоритом» того сюжета, который он писал (сравним хотя бы картины Ожидание новобрачных от венца в Новгородской губернии и Потешные Петра I в кружале).