Владислав Артемов - Рябушкин

Слава о картине гремела уже далеко за пределами Академии. О ней услышал П.М. Третьяков и тотчас отправился в Петербург. На вопрос Третьякова, как автор намерен поступить с картиной, последовал ответ: «Разрезать на куски» (весьма потом характерный для Рябушкина способ уменьшать и переделывать свои большие картины). «Зачем? Продайте лучше мне за 500 рублей». Художник, у которого никогда еще в руках не было такой суммы, ни минуты не задумался и тут же ее отдал.

Проницательный Третьяков разглядел в этой картине то, что отличало Рябушкина от большинства учеников Академии художеств. Заданные сюжеты Рябушкин решал по-своему, отрываясь от привычных академических канонов. Хотя он внимательно изучал и осваивал композиционные приемы классического искусства, ему был абсолютно чужд тот ложный пафос, который, как правило, был присущ в ту пору академическим «историческим сочинениям». Какие бы сюжеты ему ни задавались, будь то Ноев ковчег или Сцена из римской жизни, Эсфирь перед Артаксерксом или Проповедь Иоанна Предтечи, в своих эскизах он лишал этот сюжет холодной величественности и пышности, он как бы низводил изображенное событие с недоступных высот на землю и превращал его в сцену из жизни обыкновенных смертных, претворяя в эскизах свои жизненные наблюдения.

К этому моменту стремления и искания Рябушкина вылились уже в нечто определенное: он твердо знал, что делает, и не хотел сворачивать с пути, оставаясь верен своей идее до самой смерти. Все его помыслы были направлены в сторону русской старины. Он уже много потрудился в этом направлении, много читал, многое передумал и еще более перечувствовал. Свои знания ему хотелось подкрепить изучением «на местах»: кое-что увидеть, кое-что зарисовать. И вот он планирует поездки в Москву, Киев, Ярославль, Псков, Новгород и другие хранилища древнего русского духа. Эти стремления Андрея Петровича являются, как мы понимаем, врожденными: он плоть от плоти русского народа, и потому его влечет к памятникам родной старины, к изучению старинного русского быта. Тут сказалось также влияние тех условий жизни, в которых он находился во время своего пребывания в Академии художеств. С одной стороны, в этот период он находится под влиянием семьи известного русского бытописателя П.И. Мельникова-Печерского, где он жил и был принят как свой, с другой - ему покровительствует академик В.Г. Солнцев, автор капитального труда Древности Государства Российского.

Стрелец

Окружная картинная галерея, Ханты-Мансийск

Старички (Старики мудрые)

Одесский художественный музей

Новичок. 1891

Нижегородский государственный художественный музей

Переход после Академии художеств к свободному творчеству для Рябушкина не был психологически переломным и проблематичным, как для многих других русских художников. Помимо исторических композиций и иллюстраций, он был уже автором картины в Третьяковской галерее Крестьянская свадьба в Тамбовской губернии. На академических выставках 1886 и 1888 годов были выставлены его картины Дача и Ярмарка в Рязанской губернии. Им уже заинтересовались в художественных кругах. Вскоре по окончании курса он получил пятитысячный заказ от Нобеля писать картину, изображающую посещение Александром III нефтяных промыслов в Баку. Картина, как все заказы, порядочно помучила художника, но крупная по тому времени сумма гонорара говорит о его тогдашнем успехе.

Картина Посещение государем императором Александром III нефтяного городка в Баку предназначалась для нобелевского павильона на Всероссийской нижегородской выставке. Андрей Петрович писал ее лениво, долго и, видимо, отчаянно тосковал. Все авансы уже были взяты и, разумеется, истрачены, а потому работать приходилось в «поте лица». Он затянул исполнение заказа до самой выставки и все-таки не закончил.

Если подводить общие итоги этого периода его жизни, то Рябушкин не мог пожаловаться на официальную школу, которая часто играла столь отрицательную роль в развитии и карьере многих художников. Академия художеств, к которой он все время был в оппозиции, признала его, дала ему стипендию. Как уже говорилось, великий князь дал ему деньги на двухгодичную заграничную командировку. Весьма любопытно и знаменательно, как воспользовался своей командировкой Рябушкин. Он не пожелал ехать за границу, а предпочел странствовать по России. Побывал в Москве, Ростове, Ярославле, Борисоглебске, Новгороде, Пскове, Киеве, а также на родине. Эти странствия дали ему очень много в смысле знакомства с подлинниками русской старины, исконно русскими местами и бытом и особенно старинной фресковой росписью. Он интересовался каждой подробностью, каждым старинным костюмом, старинной песней, грамотой, утварью, резьбой на избе, узором на тканях, вышивками на полотенцах. Он запоминал каждую интересную мелодию, каждое меткое выражение, одним словом, жил и дышал только своим, народным, русским.