Владислав Артемов - Рябушкин

Молодожены.1897

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

В гости. 1896

Нижегородский государственный художественный музей

По возвращении из поездки по городам России Андрей Петрович был приглашен работать в храм Воскресения в Петербурге, после чего ему предлагали стать во главе группы художников для росписи Софии Новгородской. Он от такой работы отказался.

Вернувшись с громадным запасом материала в виде всяких заметок, записок, набросков, чертежей и рисунков, он поселился у И.Ф. Тюменева, арендуя небольшой домик с окном, приспособленным для мастерской, и жил там почти всю зиму 1890-1891 годов. За это время им написана небольшая, но в высшей степени выразительная картина Ожидание новобрачных от венца в Новгородской губернии, которая была принята на Передвижную выставку 1891 года.

По утверждению Тюменева, она «вызвала всеобщие похвалы», но, видимо, он имел в виду узкий круг друзей художника, так как тогда она мало кем была оценена и осталась в Приволье, там же, где и была написана. Впоследствии Тюменев передал ее в Русский музей.

Рябушкин много работал над этюдами для этой картины. Написана она вся с натуры. Изучая вечернее освещение в избах, Рябушкин одно время почти каждый вечер приносил по этюду. Нанята даже была особая изба. Ожидание новобрачных от венца в Новгородской губернии была очень хорошей передвижнической картиной, чрезвычайно добросовестно выполненной и привлекательной какой-то общей душевностью. Тесная деревенская изба. Длинный стол, уставленный скромными закусками. Желтый свет от висящей над столом керосиновой лампы мягко освещает группу девушек, их белые кофты с узорчатыми воротниками, красные ленты, вплетенные в тугие косы. У двери неторопливо беседуют две пожилые крестьянки, в полутьме избы на лежанке - любопытные деревенские ребята. Трогательная простота, жизненная непосредственность отличают картину.

Ожидание новобрачных от венца в Новгородской губернии. 1891. Этюд

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Название картины, данное без всякой претензии на художественное обобщение, свидетельствует не столько о стремлении к точности изображения события, сколько о скромности Рябушкина. Вместе с верностью характеров крестьян и обстановки их жизни в данной ситуации картина вызывает радостное волнение ожидания, испытываемое людьми в момент важного события в их жизни.

Это волнение, атмосфера простой и скромной торжественности передаются картиной, хотя самих новобрачных в ней нет. Если в Крестьянской свадьбе в Тамбовской губернии он пытался как можно детальнее рассказать о событии, показать самый разгар празднества и веселья, изобразив жениха и невесту, музыкантов, пляшущих, подвыпивших и разговаривающих гостей, задумчивого священника и многое другое, то в картине 1891 года он взял такой момент, когда родственники, свахи, подружки невесты, гости и просто любопытные односельчане, почти не разговаривая друг с другом, ждут приезда молодых из церкви. Все очень просто, естественно. Художник ничего не подчеркивает и как будто ни на ком в особенности не сосредотачивает внимания.

Влюбленность Рябушкина в народный быт, в простых русских людей сказалась в передаче уюта, совершенно непреднамеренно смягченной реалистичности (хотя бы живая группа девушек у стены). В рисунке фигур уже есть характерная для него тонкость, даже хрупкость склада, которые совсем еще незаметны в Крестьянской свадьбе в Тамбовской губернии.

Он точен в передаче движений и манеры крестьян вести себя в подобных случаях, но в этой точности есть и своя художественная выразительность, своеобразная прелесть. Например, очень характерен для крестьянок, пришедших в гости, «чинный» жест неподвижно сложенных на коленях рук, привычных к работе, а не к бездействию. Общий желто-серый тон полотна, передающий скудное освещение от керосиновой лампы, тесно связан с настроением ожидания, тихой задумчивости, смутных предчувствий.

В Ожидании новобрачных от венца в Новгородской губернии Андрей Петрович запечатлел многие черты народного быта, тонко подмеченные им, благодаря жизни в деревне и тесному общению с крестьянами. Он захаживал к ним запросто. Его ценили за искренность и прямодушие, каждый откровенно высказывал ему свои горести и советовался с ним в трудную минуту. Мужики и бабы чутьем угадывали, что это «свой человек», и потому в каждый праздник он был у них желанным гостем, никогда не отказывавшимся от скромного угощения, и, если при этом случалось лишнее выпить, то первым долгом все заботы были направлены на Андрея Петровича: его укладывали спать, ухаживали за ним, берегли. В ближайших селах и деревнях у него было много крестников, кумовьев и кумушек.