Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

Изабелла Росселлини на съемках «Синего бархата» в Уилмингтоне, Северная Каролина, 1985. Фотограф: Дэвид Линч .

Линч и Деннис Хоппер на съемках фильма «Синий бархат», 1985. Предоставлено MGM. Фотограф: Мелисса Мозли .

«Дюна» была проектом, в корне не подходящим Линчу, и она его подкосила. «Иногда, полагаю, нам необходим плохой опыт, и вот как раз таким для меня стала “Дюна”, – комментировал Линч. Главным аспектом гениальности Линча была его способность углубляться в микрокосм; он находит загадочные и сюрреалистичные вещи в крошечных аспектах повседневной жизни – даже в холмике грязи или клочке ткани. «Некоторые часто открывают в доме окна, но лично я люблю интерьеры и не думаю об окнах, – сказал он как-то раз. – Мне нравится углубляться в дом и находить то, что на изнанке». Очевидно, сцены эпичных сражений и просторы пустынь никак не вязались с Линчем даже на пространственном уровне. Открытый космос и далекое будущее? Оставьте это другим.

Тем не менее, «Дюна» сыграла ключевую роль в эволюции Линча как художника и помогла точно определить его идентичность как кинематографиста. В первую очередь, Линч – американский режиссер, и несмотря на то, что его истории универсальны, место их действия – Америка. Именно здесь в его разуме отпечатались нестираемые воспоминания детства, которые наложились на его творчество; именно с этими местами связаны его первые любовные переживания, определившие то, как он показывал любовь на экране – как состояние полной экзальтированности. Дело было и в самой стране: устремленные ввысь деревья северо-запада; пригород средневосточной части, пронизанный жужжанием насекомых летними ночами; Лос-Анджелес, где кинобизнес пожирал души; и Филадельфия, ужасающий плавильный котел, ставший испытанием для его чувствительности в 1960-е. Он оставался верен всему этому после тяжелых месяцев в Мехико.

Неукротимый творческий поток Линча не иссяк из-за «Дюны». На протяжении съемок он ни на минуту не переставал смотреть в будущее. «Когда мы снимали “Дюну”, Дэвид дал мне сценарий к “Синему бархату” и сказал: “Взгляни на это”. Я пришел в восторг, пока его читал, – рассказал Кайл Маклахлен. – Он был эротичным, сильным, а путешествие Джеффри меня просто захватило. По какой-то причине эта история была мне очень близка».

Глубоко личный и мрачно-смешной фильм «Синий бархат» – это именно то, что Линч должен был снимать. Он отметил те территории, которые он исследует до сих пор. «Настроение фильма – это настроение маленького городка, районов и чего-то, что спрятано, – рассказал Линч. – Оптимизма здесь нет. Это нечто из сновидения, нечто, тяготеющее к темной стороне. Эта картина более открыта, чем “Голова-ластик”, но в ней все еще сохраняется атмосфера клаустрофобии».

Возвращаясь к «Синему бархату» после «Дюны», Линч понял, что сценарий был полон тьмы и несколько недоработан. Последним кусочком паззла, которого не доставало была кульминационная концовка истории. Решение пришло к Линчу во сне. Действие этого сна происходило в гостиной Дороти Вэлленс – роковой женщины – героини «Синего бархата» – и в нем фигурировал пистолет лежащий в кармане желтого пиджака, и полицейская рация. С помощью этих простых элементов Линч смог довести историю до логического конца. Финальная версия сценария была датирована 24 июля 1985 года.

Линч написал сценарий, которым был очень доволен, но это был лишь первый шаг к тому, чтобы воплотить задумку на экране. «Такой проект, как “Синий бархат”, очень сложно запустить, – вспоминал Рик Нисита. – Дэвид – это режиссер, который монтирует фильм сам. Если окажетесь с ним в одной лодке, то спорить об условиях не выйдет – вы либо принимаете его видение и выходите на его орбиту, либо нет, и это привлекательно и непривлекательно для потенциальных инвесторов. В 1984 году за дело взялся Том Поллок из “Юниверсал”, и – Господи благослови Дино Де Лаурентиса, – он просто великий человек. Он финансировал практически весь фильм».

После того, как Де Лаурентис дал фильму зеленый свет, он нанял продюсера Фреда Карузо, который занимался организацией гастролей в качестве персонального ассистента в 1970-х, а затем пробил дорогу в кинобизнес. «Я работал над первой картиной Дино в США, “Бумаги Валачи”, и впоследствии сделал для него множество фильмов, – рассказал Карузо. – Дино сказал мне: “Хочу снимать фильм вместе с Дэвидом Линчем, но не знаю, получится ли у нас, потому что бюджет десять миллионов долларов”. В то время Дино строил студию в Уилмингтоне. Он добавил: “Приходи, познакомься с Дэвидом и скажи, что можно сделать”. Я прочитал сценарий и ответил: “Понятия не имею, о чем фильм, но буду рад над ним поработать”. Я неплохо рассчитываю бюджет, в итоге я свел финансовые затраты к четырем миллионам. И тогда Дино сказал: “Делай фильм”»[1].