Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

Я подумал, что может быть, и правда, и позвонил Стюарту. «Стюарт, знаешь какие-нибудь фильмы, которые я бы мог снять?» – спросил я. Он ответил: «Дэвид, я знаю четыре таких фильма – увидимся в “Нибблерс”». Я отправился в “Нибблерс”, и как только Стюарт сел за столик, сказал: «Ну давай, Стюарт, говори». Он ответил: «Первый называется “Человек-слон”», – и словно водородная бомба взорвалась в моем мозгу. Я сказал: «Вот оно». Это было словно что-то знакомое, нечто из далекого прошлого. Вне сомнения, это был тот самый фильм, и я даже не спросил, какие были остальные три, да и знать я этого не хотел. Стюарт сказал: «Вот сценарий», а я ответил: «Хочу его прочитать».

Джонатан Сэнгер купил сценарий, и они со Стюартом познакомились, когда оба стали работать на Мела Брукса. Мел был занят – он развивал свою компанию «Бруксфилмс», и каким-то образом Стюарт устроил так, что жена Мела, Анна Банкрофт, прочитала сценарий. К счастью, он ей понравился, и она попросила Мела на него взглянуть. Мел смотрит, ему нравится, и он говорит: «Это будет первый фильм студии “Бруксфилмс”». Он собрал всех вместе, показал на каждого и сказал: «Ты в игре». Затем он спросил: «Кто такой этот Дэвид Линч?», и ему ответили: «Это тот, кто снял “Голову-ластик”», а он заявил, что хочет посмотреть этот фильм. Мне позвонили и сказали: «Мел хочет увидеть “Голову-ластик” перед тем, как ты примешься за работу», на что я ответил: «Ну, был рад знакомству, ребята». Я просто чувствовал, что вот и все. Они сказали: «Он смотрит фильм сегодня днем, а потом тебе надо с ним встретиться». И вот, я стою в вестибюле перед залом, где проходил показ, и тут распахивается дверь, и Мел летит в мою сторону, обнимает меня и восклицает: «Ты псих, я тебя обожаю!» Это было невероятно.

Крис и Эрик написали хороший сценарий, который уловил суть человека-слона, однако в нем не был отражен кризис, и Мел, будучи понимающим человеком, сказал: «Перепишем». И я стал сценаристом и работал вместе с Крисом и Эриком. Я занимался бумажными делами и делал на этом пятьдесят долларов в неделю, а тут автоматически выходило двести долларов в неделю за что-то, настолько же интересное, как писательство! Моя теща была счастлива, это были легкие деньги – и я, наконец, добился. Мы работали на студии «Фокс», обедали в общей столовой, и я ощущал себя причастным к миру кинобизнеса.

Мел активно участвовал в процессе переписывания. Мне больше по душе нечто абстрактное, но нам было необходимо добавить напряжения в сценарий; уж не знаю, кто придумывал идеи, но в итоге рождались ночной портье, бар, проститутки – сила, противоположная «Человеку-слону». Никто из нас не умел печатать, так что Крис или Эрик писали от руки, а тот, кто не писал, жонглировал. У них были такие маленькие погремушки для этого, и вскоре я тоже научился ими жонглировать.

В тот момент своей жизни я не особо много путешествовал, но в итоге оказался вместе с Джонатаном в Лондоне. Перед этим нам надо было остановиться в Нью-Йорке, чтобы встретиться с оператором-постановщиком, который тогда снимал фильм Билли Фридкина «Разыскивающий», потому что он мог бы взяться за «Человека-слона». И вот мы добрались и пошли навестить этого зажиточного приятеля Джонатана, который был женат на телеведущей и жил неподалеку от Центрального парка. Мы приехали к его дому, и нас встретил швейцар. Внутри мы сели в большой красивый деревянный лифт, который остановился, не доезжая до этажа. Дверь открылась, и мы попали в роскошную квартиру супругов. Нас встретил дворецкий, провел через все эти комнаты и стены, обитые зеленой, коричневой и фиолетовой замшей. Мы вышли в гостиную с огромным окном, выходящим на Центральный парк, дворецкий приносил нам вино и изысканные закуски. Мы пили и беседовали. Я впервые в жизни своими глазами увидел такое богатство. Тем временем, внизу, в Центральном парке, Билли Фрикин снимал «Разыскивающего» вместе с оператором, на встречу с которым мы приехали. Предполагалось, что мы спустимся вниз. Я не хотел идти – мне никогда не хочется ходить на съемочные площадки к другим режиссерам. Пошел Джонатан, а я остался ждать в Центральном парке, где ужасно разило мочой. Непроницаемо черные тропы, моча, темные вибрации повсюду – мне здесь совершенно не понравилось. Нью-Йорк пугает меня до одури, помните? Так вот, я был напуган до одури. Я представлял, что мы встретимся с оператором, и он окажется хорошим парнем, однако он не согласился. На следующий день мы были на борту «Конкорда».