Дэвид Линч - Комната снов. Автобиография Дэвида Линча

В тот период активность Линча развивалась по всем направлениям, и он все больше начинал интересоваться музыкой. Изначально Рой Орбинсон не давал согласия на использование его песни «In Dreams» в «Синем бархате», но в итоге он все-таки приехал на студию в апреле 1987 года и записал новую версию этой песни, продюсерами которой стали Линч и Ти-Боун Бернетт. Потом, в 1988 году, Линча пригласили журналы «Фигаро» и «Эрато Филмс», чтобы снять короткий сюжет для французского телесериала «Французы глазами.», и он написал сценарий и снял серию «Ковбой и француз». В двадцатичетырехминутном наборе стереотипов об американцах и французах снялся продюсер Фредерик Голчейн. Он исполнил роль озадаченного француза, который носит берет и таскает с собой экзотические сыры и багет; он прибывает из ниоткуда на ранчо для отдыха, где встречает невежественных работников, ухаживающих за скотом, трио исполнителей западного кантри и коренного американца в набедренной повязке и в головном уборе с перьями.

Роль ковбоя досталась Гарри Дину Стэнтону, и это был первый из семи проектов Линча с его участием. «Меня всегда впечатляли фильмы Дэвида, и у нас была тесная связь, – вспоминал Стэнтон. – Мы понимали друг друга. Мы разговаривали о даосизме, буддизме, медитации, и наш общий интерес к восточной философии нас связал»[5].

Голчейн рассказал: «Позвонила Джоанна Рэй и сказала: “У меня есть один режиссер, который ищет французского актера, вам было бы интересно с ним встретиться?” Я ответил, что я не актер, но с радостью увижусь, и она организовала нам встречу в доме Дэвида. Помню, в этом доме было очень пусто. Кажется, там было лишь две колонки и два кресла, стоящие на расстоянии друг от друга. Он был очень открытым и дружелюбным, и что бы я ни сказал, он встречал веселым смехом. Он сказал: “Мне кажется, ты идеально подходишь”, и спустя три дня мы начали снимать. Поначалу меня пугала мысль о том, чтобы играть на камеру, но благодаря Дэвиду это стало так захватывающе, что я перестал волноваться»[6].

Также на площадке вместе с Линчем оказалась помощница режиссера по сценарию Кори Глэзер, которая позже стала неотъемлемой частью команды Линча. Ей предложили пятьдесят долларов в день за работу персональным ассистентом, и ее карьерный курс был определен. «Я помню, как думала, что если бы мне когда-нибудь довелось работать с режиссером, он был бы именно тем, с кем я бы хотела работать, – говорила она о Линче. – Я влюбилась в его творчество, а еще у него самое большое сердце из всех людей, которых я только знаю. Помню, как Изабелла приезжала к нему на съемочную площадку повидаться, а он угощал ее зеленым “M&M’s”. Он всегда радостный, в конце дня он благодарит людей за работу и знает имя каждого человека на площадке, вплоть до самого младшего помощника. Когда кто-то приносил ему кофе, он заглядывал этому человеку в глаза и говорил: “Спасибо, Джонни, спасибо тебе огромное”»[7].

В том же году Линч совершил своей актерский дебют в значимой роли в картине Тины Ратборн «Зелли и я». Это история о маленькой девочке, которая разрывается между жестокой бабушкой и заботливой гувернанткой, которую играла Росселлини; Линч играл загадочного молодого человека гувернантки по имени Уилли.

«Тина [которая позже сняла третий и семнадцатый эпизоды “Твин Пикс”], сняла фильм о замужней женщине, которая оказывается больна. Мне показалось, что это очень красивая история, и когда мы встретились, чтобы обсудить фильм “Зелли и я”, я была очень заинтересована, – рассказала Росселлини. – Я играла няню, у которой был парень, но никто из актеров, приглашенных на кастинг, не подходил на его роль. История разворачивается в прошлом веке, когда мужчины подолгу добивались любви, а актеры, которых мы прослушивали, были чересчур современными и сексуальными. Дэвид мягкий и вежливый, и когда он попробовался на роль, Тина поняла, что это он».

Первый показ фильма состоялась на кинофестивале «Сандэнс» 23 января 1988 года, а 15 апреля фильм вышел в кинотеатрах. У Линча были смешанные чувства по поводу его появления на экране, и он редко об этом говорил, но казалось, что его новый статус нисколько его не смущает. Он становился знаменитым.

«Помню, как в первый раз у него попросили автограф, когда он был со мной, – рассказала Марта Леваси. – Это было где-то в 1988 году, мы были в “Денни’с” или в ресторанчике наподобие. К нам подошли двое с салфетками и попросили Дэвида на них расписаться. Он воспринял это как должное и сказал: “Что ж, меня начинают узнавать”. Он никак к этому не относился. Для него это была констатация факта, и он с тех пор всегда добродушно реагировал на просьбу дать автограф. Нас так и учили».