Лариса Богораз - Мы здесь живем. Том 3

Не захвати большевики власть в 1917 году, то Россия не обескровила бы себя, не лишилась бы своих мозгов: большевики систематически уничтожали все думающее и мыслящее. Они совершили преступление перед страной и народом, уничтожив тысячи деятелей науки, техники и культуры. И кто измерит, на сколько десятилетий они затормозили таким способом развитие русской науки, техники и культуры.

И если, несмотря на такие невиданные жертвы, наша наука, техника и культура сегодня стоят в первых рядах — то это заслуга не большевиков, не их социализма.

Приходится удивляться действительно невероятному: насколько богата страна талантами, что никакие физические истребления ее умов не [оскопили ее умственно]. Наверное, ни один другой народ не смог бы восполнить с такой быстротой эти неслыханные потери. Ведь пострадали все области науки, а многие из них просто ликвидировали, объявляли их лженауками. И это коснулось как раз тех областей науки, которые впоследствии явились как бы ведущими в развитии всей науки нашего времени.

И кто поручится, что, не уничтожь коммунисты ученых и инженеров раннего ракетостроения, Россия и в космосе была бы не в 1957 году, а намного раньше.

Сколько Королевых и Туполевых большевики расстреляли, сколько их загубили в истребительных лагерях на непосильной физической работе. И где гарантия, что из многих ракетчиков, загубленных таким способом, выжил случайно самый талантливый — Королев.

Из всех тех обещаний, провозглашенных большевиками и за которые их поддержала какая-то часть народа, большевики не выполнили ни единого. Земля была обещана тем, кто ее обрабатывает, — крестьянам, а получили колхозы; солдатам обещали: офицеров не будет, а командиров солдаты сами будут выбирать из своей среды, — и в помине этого нет; рабочим заводы и фабрики — имеем кукиш и проституированный профсоюз. В партийной программе 1917 года большевики наобещали много других благ: ничем не ограниченный доступ к высшему образованию, всем рабочим ежегодные месячные отпуска, школьникам бесплатное обмундирование, питание и школьные принадлежности, запрещение ночных смен для женщин и т. п. Все это ленинская демагогия, рассчитанная на невежественную и темную страну, в погоне за симпатией народа.

Все эти блага для нашего народа сегодня еще более недосягаемы, чем в 1917 году. До захвата власти большевиками народ имел возможность эти блага отвоевывать и добиваться от государства, а большевики возвели эту борьбу народа мирным путем в ранг государственного преступления. И народ наш вот уже седьмой десяток лет лишен возможности что-либо требовать или добиваться от государства. Ему позволено лишь покорно ждать милости от партии и правительства.

Ни один самодержец за всю 300-летнюю историю Романовых не причинил столько вреда и зла народу нашему, как большевики за 6о лет своей власти.

И никогда еще народ наш не был так опустошен душевно, нравственно и морально, никогда еще нация не была так разрознена и разобщено общество наше, как при социализме. Нас пытаются убедить (да и весь мир!) в единстве и монолитности нашего общества. Особым примером этого коммунисты выставляют реакцию нашего общества и [страны] на фашистское нашествие и войну с ним в 1941–1945 годах. Но как раз в это-то время наиболее полно проявилась несостоятельность подобного утверждения. Казалось бы естественным, что в годину иностранного нашествия народ должен был бы забыть все внутренние распри, забыть все недовольство ради сплочения для отпора завоевателю. И сколько же нужно было причинить зла народу, как нужно было его озлобить, чтобы он в массе своей пассивно встретил поработителя. Никогда еще за всю историю войн России в народе нашем не было такого массового предательства, массовой сдачи в плен наших войск.

К 1941 году народ наш уже был духовно изувечен большевиками. Он был воспитан в духе подозрительности к каждому, и ощущал эту подозрительность каждый по своему адресу от окружающих. Эта позорная черта характера, эта особенность советского человека, привитая ему социализмом, очень хорошо видна на таких двух примерах.

1. В концлагерях именно среди советских военнопленных больше всего было стукачей: наши люди в плену боялись общаться друг с другом из опасения предательства. Конечно, предатели были среди всех народов. Разница в том, что там предатель — исключение, редкость. Среди наших — обычное явление, массовое.

2. Мы знаем теперь о массовом героизме жителей Варшавы, Праги и других городов в оккупированных странах Европы. О подготовке восстаний в таких столицах, как Варшава и Прага, знали и принимали участие тысячи людей. И среди этих тысяч не нашлось и одного предателя, кто бы выдал план восстания. Ничего подобного не могло быть в СССР. Казалось бы, наоборот, именно наши города должны были быть охвачены восстанием при подходе Советской армии. Но ничего этого не было. На оккупированной немцами советской территории могли действовать небольшие группы разведчиков и диверсантов. Расширяться эти группы не могли, а при попытках таких немцы их запросто раскрывали и ликвидировали.