Р Гэдни - Говорит Альберт Эйнштейн

— Я как чувствовала. Поздравляю с днем рождения.

— Ах да, спасибо. Спасибо, Мими.

ЙОХАННА

— Как ваши дела, доктор Эйнштейн?

— В общем неплохо, если учесть, что я практически безболезненно пережил нацизм и двух жен. А вы чем сейчас занимаетесь?

— Репетирую.

— Что играете?

— Вторую часть Сонаты Моцарта для фортепиано и скрипки ми минор, Ка триста четыре.

— А скрипка у вас под рукой?

— Конечно, — отвечает Мими.

— Можете сыграть для меня немного?

— Ну конечно.

Альберт слушает, забыв обо всем на свете.

— Браво, — говорит он, чуть не плача. — Это прекрасно. — Волнуясь, как подросток, он тараторит будто заученный текст. — Через десять дней вы должны прийти ко мне в гости. Компания прекрасных музыкантов дает небольшой концерт по поводу моего дня рождения. Я хочу, чтобы вы были здесь. Обещаете прийти и сыграть для меня?

— Конечно приду. А во сколько?

— Семь тридцать, знаете, куда приходить?

— Я посмотрела в справочнике.

— А мороженое вы любите?

— Кто же не любит.

— Вот и я люблю. Будем играть Моцарта и есть мороженое.

— Можно, я возьму свою сестру Изабеллу? Мы бы вместе исполнили эту сонату Моцарта.

Покинув кабинет, Альберт бродит по дому в поисках фрау Дюкас. Она на кухне.

— Отлучусь на пару часиков, — предупреждает ее Альберт.

— Куда это вы?

— В институт пойду, с Гёделем, — говорит Альберт. — У тебя сейчас столько хлопот. Не буду мешаться под ногами. И вот еще что, Элен, вечером придет мой душеприказчик, Отто Натан. Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы в доме было достаточно мороженого для сегодняшних гостей.

Эйнштейн выходит из дома и радостно идет по Мерсер-стрит, напевая «Маленькую ночную серенаду» Моцарта: Там-та-дам-та-да-та-да-та-дам! Там-та-дам-та-да-та-да-та-дам!

Он даже не замечает припаркованный на улице черный седан «форд-тюдор», водитель и пассажир которого исподлобья провожают его взглядом.

Оба ждут, пока Альберт скроется из виду; затем выходят и направляются к его дому.

Фрау Дюкас открывает дверь, услышав звонок.

Она сразу подумала, что это, наверное, очередные «свидетели Иеговы» или кто-то из «Христианской науки» или от сайентологов.

Один из них, с бычьей шеей, скалит желтые зубы:

— Вы не могли бы уделить нам несколько минут?

— Извините, сейчас у меня нет времени, — отвечает фрау Дюкас.

— Вы Элен Дюкас? — спрашивает второй.

— Да, это я. Что вам угодно?

— Вы секретарь и экономка доктора Эйнштейна?

— Все верно. Но доктора Эйнштейна сейчас нет дома. Если хотите, я могу записать вас к нему на прием.

— Дело в том, — говорит первый, — что мы бы хотели поговорить именно с вами.

— Со мной? Интересно о чем? А вы, собственно, кто?

Они синхронно достают свои документы в черных футлярах и предъявляют жетоны специальных агентов Федерального бюро расследований из офиса ФБР в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Специальный агент Джон Руджеро и специальный агент Ян Гжескевич.

— ФБР? — удивляется фрау Дюкас. — А что случилось?

— Ничего особенного, фрау Дюкас, — объясняет желтозубый Руджеро. — Мы просто хотели кое-что прояснить с вашей помощью.

— Ладно. Только недолго. Давайте зайдем внутрь.

— Где мы можем переговорить с глазу на глаз? — спрашивает Гжескевич.

Она отводит их в кабинет Альберта.

Гжескевич поворачивается спиной к фрау Дюкас и своему напарнику. Засунув руку во внутренний карман пиджака, он включает диктофон «Протона минифон». Микрофон встроен в его наручные часы. Руджеро вынимает блокнот и шариковую ручку. Начинает задавать вопросы:

— Вы работаете на доктора Эйнштейна с двадцать восьмого года?

— Да.

— Секретарем и экономкой?

— Да. Раньше эти обязанности выполняла жена доктора Эйнштейна, и она же, конечно, готовила.

— Эльза. Еще в Берлине?

— Да, Эльза, — отвечает фрау Дюкас. — Но это было почти двадцать пять лет назад. В Берлине. А сейчас доктору Эйнштейну семьдесят пять. Он слаб. У него плохое сердце. Впрочем, джентльмены, мне нужно закончить свои дела.

— Как и нам, мэм, — усмехается Руджеро. Достает пачку «Кэмел». — Сигарету?

— Нет, — отвечает фрау Дюкас.

Руджеро закуривает.

— Мы должны спросить у вас, говорит ли вам о чем-нибудь имя Георгий Михайлович Димитров. Что вы можете о нем сказать?

— О Димитрове? Его вместе с другими коммунистами обвиняли в поджоге Рейхстага. Но потом оправдали.