Алексей Филатов - Люди «А»

— Леха, я лечу, — вдруг сказал Серёга. — На экзамене меня подменят.

— Спасибо, дед, — улыбнулся я старику.

— За что? — удивился он.

Я подумал, что старик, сам того не желая, сработал как переговорщик с моей стороны. Он — случайно, наобум — сумел зацепить Серёгу за живое. У каждого воевавшего в Чечне слишком многое там осталось. И прежде всего — погибшие друзья. Этот рассказ про неизвестного солдатика, видимо, прошиб Милицкого.

Прошло минут десять. ГИБДД все не было. Мы с Серегой сидели у меня в машине. Дед пошел осматривать повреждения своей «копейки».

— Лёх, смотри, что я нагуглил, — сказал он, смотря в телефон. — Есть билет на твой рейс. Но пока брать не буду. Посмотрим, когда гаишники приедут. Если застрянем, сразу два билета на следующий рейс возьмем.

— Да, Серёг, отлично.

— К Торшину летим, поверить не могу! — улыбнулся Милицкий. — Ох, как же мы с ним раньше спорили! Я всегда был за то, что если ты начальник — руководи, не лезь в бой. А у него была такая позиция, что он должен воевать вместе со своими бойцами.

— Старая школа. Савельева помнишь?

— Анатолия Николаевича забыть сложно… Меня каждый год студенты вопросами забрасывают. По операции у шведского посольства.

— Что спрашивают?

— Спрашивают, как я подобрался бы к тому отморозку. Как профессиональный переговорщик.

— И как?

— Да никак. Я бы себя не обменял. А если бы пришлось, сидел тихо.

— Почему?

— Контакт «один заложник — один террорист» — очень плохой контакт, — Милицкий оживился: речь пошла о вещах, в которых он разбирался профессионально. — Злодей в напряжении, он не расслабляется, психует. Поэтому — сиди и молчи, жди действий штаба.

— Савельев не мог не попытаться, — напомнил я.

— Да все мы помним, каким был Анатолий Николаич, — вздохнул Серёга. — Но по современным представлениям он сделал кучу ошибок. Например. Если бы я обменялся, представился бы не сотрудником посольства, а кем-то повыше. Террорист, когда со статусными людьми имеет дело, чувствует чужое превосходство. И бессознательно начинает подчиняться. А кто такой рядовой сотрудник посольства для террориста? Никто. Почему он должен его слушать?

— Логично, — признал я.

— Когда знаешь — логично. До всего опытом доходили. У Савельева природный талант был. Работал по наитию. Это сегодня мы с курсантами операции по косточкам разбираем, учу их думать и быстро принимать правильные решения.

— Да, Серег, хорошо твоим студентам.

— Ага, учатся на чужих ошибках. Мы-то на своих учились.

Мы сидим в машине уже втроём, вместе с дедом. Его «копейка» нагрелась, как консервная банка на костре. Так что я пригласил его к нам, чтобы не вскипел.

Было уже понятно, что с рейсом мы пролетаем.

— Серёга, на мой рейс, похоже, пролетаем, давай смотреть, во сколько следующий.

— Да я уже понял, уже ищу, пока ты тут в задумчивость впал, — пробормотал Милицкий, копаясь в телефоне.

— А помнишь теракт, когда мы чуть не потеряли всех заложников? Когда прилетела чиновница, любовница губернатора, и ляпнула террористам: «Мы вас расстреляем, если не освободите людей».

— Леха, не напоминай, не зли меня… Я даже не знаю, кто хуже — наше начальство или вот эти все. Дети, любовницы, холуи. Привыкли к безнаказанности. Что любые их косяки исправит кто-то другой.

— Всё, Серёг, ты уже как политик заговорил.

— Ну так я и есть политик. Состою в партии «Гражданская Платформа».

— Я не особо разбираюсь, извини… Лучше давай о хорошем. Были какие-нибудь переговоры, которые ты вспоминаешь с удовольствием?

— А знаешь, были такие. В 2008. Там такое дело было. Мужик на своей машине встал на клумбе в центре Лубянской площади. Точнее, сперва сделал два круга вокруг нее, но никто на него внимания не обратил. Тогда он остановился и положил на крышу башмак. Нас сразу вызвали, ну и я к нему. Подхожу и говорю: «Что за башмак?». А он: «Я террорист, это теракт, требую миллионы долларов, у меня бомба». Даже не помню, сколько он хотел. Говорю: «Сядем, поговорим?» Он: «Садись». И мы с ним просидели полтора часа. И все эти полтора часа говорили о фильме «Мы из будущего». Я не помню уже, какую цитату из этого фильма ляпнул. А он сразу оживился: «Да это ж мой любимый фильм!» И вот полтора часа «какой отличный фильм», «какой отличный фильм» он мне талдычил. Ну и я ему: «Поехали, Путин и Медведев твои требования удовлетворят». Увёл его с площади, ребята его взяли. Бомба муляжом оказалась. Потом выяснилось — его жена бросила. Поговорить ему хотелось. Хоть с кем-то.