Элита русской разведки. Дела этих людей составили бы честь любой разведке мира

Первая жена Короткова — Мария Вильковыская также была сотрудником разведки. Ее отец много лет работал за границей по линии внешнеторговых советских учреждений. Мария получила там среднее образование, свободно овладела несколькими языками. «Компромат» на ее отца, старого партийца, заключался в том, что много лет назад на собрании он голосовал «за не ту» резолюцию.

Так принято называть нашу политическую разведку в отличие от военной, находящейся в системе Наркомата обороны страны.

До мая 1941 года советские посольства за рубежом назывались полномочными представительствами (полпредствами), а послы — полпредами.

Почему-то в средствах массовой информации укоренилось убеждение, что Вилли Леман являлся прообразом Исаева-Штирлица в «Семнадцати мгновениях весны». Это плод фантазии. Леман настоящий немец и член СС, Штирлиц — внедренный советский разведчик, к тому же — русский по национальности. Вилли Леман был рассекречен спустя много лет после смерти писателя Юлиана Семенова. О его существовании автор книги и написанного на ее основе сценария не знал.

Впоследствии В. М. Бережков стал видным дипломатом, журналистом-международником, ученым.

В начале 1943 года воинские звания были унифицированы. Капитаны госбезопасности стали именоваться подполковниками госбезопасности.

На профессиональном сленге разведчиков радистов-нелегалов называют «пианистами». Так как функабвер (разведка) засек работу нескольких пианистов, то их совокупность и назвали «капеллой», то есть — оркестром. Немцы не сомневались, что этот «оркестр» работает на СССР, и назвали его «красным».

Впоследствии крупный ученый, член-корреспондент АН СССР и под литературным псевдонимом «И. Лаврецкий» автор нескольких книг в серии «ЖЗЛ».