Яков Резник - Так добывалась Победа

Танк зарычал, вздрогнул массивным телом, двинулся к гребню ската. Все, кто стоял поблизости, замерли: «Одолеет ли?» Пожалуй, спокойнее других был сам Кружалов.

Тридцать два боя провел он на этом танке с Сандомирского плацдарма. Там эту боевую машину земляки-уральцы вручили лучшему экипажу Челябинской танковой бригады. Командиром на ней был отважный лейтенант Горбунов. Механиком-водителем — Кружалов.

На подступах к Зорау группа немецких танков и бронетранспортеров контратаковала челябинцев. Горбунов подпустил врага метров на триста, первым снарядом подбил «пантеру», вторым — бронетранспортер. Противника отбросили. Но в центре города танк был подбит фаустпатроном. Погиб Горбунов. Ранены все члены экипажа. Превозмогая боль, Кружалов преследовал врага, отомстил за смерть командира. После того боя Василий написал на башне боевой машины: «Беспощадный».

Всегда среди лучших был «Беспощадный». Он форсировал девять крупных рек — Варту, Одер, Нейсе, Шпрее и другие. Он преодолевал всякие препятствия. Неужели не спустится с горы?

Василий развернул башню, чтобы ствол пушки глядел вверх, в гору. Урча, точно сердясь на скользкие попадающиеся под гусеницы камни, танк цеплялся траками за неровности. С включенным на первой скорости мотором, непрерывно тормозя, Василий медленно, осторожно спустил машину с кручи.

За Кружаловым пошли и другие танки. Марш на Прагу продолжался.

Полночь с 8-го на 9-е мая. Приняли по радио текст, и наборщик типографии «Добровольца» начал на ходу набирать акт о безоговорочной капитуляции германских вооруженных сил и Указ Президиума Верховного Совета СССР, объявившего 9 мая днем всенародного торжества — Днем Победы.

Рядом с редакцией на несколько минут остановились транспортеры, три зенитки. Бойцы выскочили из машин. Закричали: «Победа! Полная победа!» Многие не верили. А поверив, открыли в небо стрельбу из автоматов, пистолетов, зениток — своеобразный салют победы.

В обращении Верховного Главнокомандующего к народу сказано о нашем участке фронта:

«…Одна группа немецких войск в районе Чехословакии все еще уклоняется от капитуляции. Но я надеюсь, что Красной Армии удастся привести ее в чувство».

Значит, нашему фронту и уральским танкистам придется поставить последнюю точку. Танкисты говорят:

— Поставим!

Меловый перевал — частица Рудных гор. Чехи их называют Крушне горы. Когда-то говорили, что они неприступны.

Прежде чем брать Меловый перевал, бойцам-челябинцам чуть ли не всей бригадой пришлось гатить топкие лесные болота.

Чехословакия. Славянские по названию, по облику деревни Дуби, Быстрице, по душевному складу людей, встречающих нас, как братьев.

— Наздар Руда Армада! — кричат молодые и старые. Бегут за танками. Просят остановиться. Выносят из домов молоко, хлеб, все, что есть у них.

Танкисты-челябинцы старшего лейтенанта Лычкова ворвались в деревню Бьеганки. Лязг гусениц не обеспокоил немецких часовых: думали, что это их танки.

Тихо сняли часовых. Открыли огонь из пушек. Из домов выскочило не менее восьмисот солдат. Многие в нижнем белье. Поняли — сопротивляться бесполезно. Сложили оружие.

Быстрым маршем шли дальше. Завязали бой с батальоном пехоты. Его поддерживал танк и шесть бронетранспортеров. Стреляющий Багицкий одним снарядом снес башню немецкого танка. Мартыненко метко бил осколочными по бронетранспортерам. Батальон немцев сдался в плен.

Последний перевал. Дальше наиболее крутой спуск, внизу чешские села и города — Теплице, Шанов, Мост.

Генерал-лейтенант Белов приказал — спускаться с гор с включенными фарами машин. Танков в корпусе сотни — пусть врагу видятся тысячи.

Свет разорвал темноту ночи. Лавина огня хлынула с гор.

С северо-запада, откуда чехи могли ждать американцев, англичан, любых солдат, кроме русских, пришла Красная Армия!

— Русские пржишли! Братри пржишли! — передавалось из селения в селение. Из дома в дом. И возгласы: «Наздар! Ать жие Светский Сваз! Ать жие Руда Армада!»

Спустились в долину Огрже. Все в цвету, все деревья. Весна в сердцах бойцов, в сердцах чехов. Плачут и смеются. Вскакивают на танки и обнимают запыленных усталых гвардейцев.

На домах — трехцветные знамена Чехословацкой республики и наши красные флаги.

Через город Лоуны промчались сотни танков нашей армии — армии генерал-полковника Лелюшенко. А с гор все спускаются новые колонны. И растут толпы внизу.

К челябинцу механику-водителю Каштанову, на минуту выскочившему из танка, подбежала старушка. Она не дает ему подтянуть гусеницу. Она целует его измазанную руку. Просит зайти в дом. Она хотела его угостить и расстроилась, что он отказался. Сказала: «На схлэданоу» — до свидания. Надеется, возвратится к ней танкист, не обойдет ее гостеприимный дом после освобождения Праги.