Яков Резник - Так добывалась Победа

Какие-то доли минуты я был в недоумении. Но, взглянув на заряжающего, все понял: в руках он держал подкалиберный снаряд. Как выяснилось позже, он предыдущие два заряда в спешке сделал подкалиберными. В этом и была причина промаха.

Недолго думая, я сделал поправку в прицеле и выстрелил. Снаряд попал в борт. Танк замер. Как видно, мы повредили трансмиссию. Экипаж выскочил из танка и скрылся в лесу.

Так нашим экипажем был открыт счет уничтоженным немецким танкам. Чтобы нас не засекли, Пупков приказал отвести машину в сторону. Долго сидеть без дела не пришлось. Мое внимание давно привлекал одиноко стоящий в поле дом и примыкающий к нему садик с редкими деревьями. Он находился в полукилометре от опушки леса, где стоял грозный, но уже безвредный «королевский тигр».

От этого дома до деревни, где расположился штаб нашей бригады, было не более километра. Мы тоже находились, примерно, на таком же расстоянии от него. Было видно, как из-за дома периодически летели трассирующие снаряды в сторону деревни. Мы внимательно стали присматриваться. И вот что обнаружили.

Немецкий танк, прячась в складках местности, совершал любопытные маневры. Чтобы произвести выстрел по деревне, он скрытым путем приближался к дому. Мы видели только часть борта. Затем танк отходил на несколько метров и скрывался в ложбине.

Пупков приказал расстрелять танк. Я и мой заряжающий вскочили в машину. Остальные спрятались в укрытие.

И вот, выбрав момент, я выстрелил. Снаряд пролетел над башней, не задев машины. Через несколько секунд второй мой снаряд врезался в бугор, за которым прятался танк. Третьего выстрела я не успел произвести — танк скрылся за домом. Мой промах мог обойтись нам дорого, и только чистая случайность спасла нас.

Только мы выскочили из танка и подбежали к своим в укрытие, как раздался выстрел. Снаряд пролетел над нашим танком, срезал ветви деревьев. Через несколько секунд последовал второй выстрел.

На этот раз снаряд прошел над гусеницей танка и упал в трех метрах от него. Удивительно редкий случай. Почти пять метров прошла болванка в земле вдоль гусеницы, не повредив ее.

Теперь мы поменялись ролями. Танк, который несколько минут назад был моей мишенью, расплачивался с нами. Но, к счастью моему, мы остались квиты: я сделал два неточных выстрела, и он отплатил мне тем же.

Санинструктор Ляшенко подскочил к еще горячему снаряду, взял в руки и с восторгом произнес:

— Оцэ осэлэдэць!

Танк, с которым у меня произошла своеобразная дуэль, уже больше не стрелял ни по деревне, ни по нам.

Спустя несколько часов, почти под вечер, два наших танковых батальона, далеко не в полном составе, двинулись на прорыв к окруженной в Зорау 62-й гвардейской танковой бригаде нашего корпуса.

К нашему удивлению, мы без боя прошли в лес и вышли на окраину города. Произошла радостная встреча с земляками. Вскоре мы узнали, что немцы пропустили нас и опять замкнули кольцо. Штаб нашей бригады и другие боевые подразделения оказались отрезанными.

Наступил вечер. Мы попытались было пробиться обратно к своим, но не тут-то было. Немцы встретили нас сильным артиллерийским и пулеметным огнем из леса.

Было принято решение занять оборону на окраине города в районе нашего прорыва. Томительно долго длилась ночь. Почти никто не спал. Под утро один наш солдат из наблюдательного пункта сообщил о том, что всю ночь было слышно и, как он уверял, даже видно непрерывное движение немецких танков через лесную просеку.

Это было вполне возможно: ночь была лунной, а наблюдательный пост находился в кирхе, которая стояла не так далеко от лесной просеки. Просека в том месте очень широкая.

И вот решили мы с капитаном Сайгушниным посмотреть на окрестности города, а заодно и на просеку. Четырехэтажный дом, стоящий на окраине, послужил довольно удобным наблюдательным пунктом. Мы забрались на чердак и стали рассматривать округу.

Мое внимание привлекла просека. Показалось, что на ней в разных местах появляются еле заметные вспышки. Как видно, немцы не подозревали опасности. Они рассредоточили свои танки в шахматном порядке и вели огонь в сторону, противоположную городу. Нам не было ясно, кого они обстреливают. Мы быстро спустились вниз. Было тут же решено послать в засаду мою машину.

К тому времени в боеукладке моего танка уже не было бронебойных снарядов. Об этом я доложил Пупкову, а он, в свою очередь, комбату. Тогда по указанию Чиркова перегрузили все бронебойные снаряды с комбатовского танка. Их оказалось штук тридцать. Больше негде было достать снарядов. «Если расходовать экономно, — подумал я, — то должно хватить».