Яков Резник - Так добывалась Победа

Приходилось Александру Соколову ходить и в тыловую разведку, переодевшись. И здесь его выручало актерское искусство.

…Возле вырытой могилы собрались бойцы и командиры. На земле лежали четыре обгорелых трупа. Капитан Павел Чирков яростно скомандовал:

— Смерть немецким оккупантам, огонь!

Танк Михаила Акиньшина выстрелил в сторону леса. Еще, еще и еще раз! Четыре трассирующих снаряда один за другим полетели в сторону врага, были слышны их разрывы, и, вероятно, не один фашист поплатился жизнью за смерть наших боевых друзей. Кто-то всхлипнул. Я протиснулся ближе. Плакал капитан Чирков. Среди погибших был его друг Яхнин.

— Я их, сволочей, давил, с 1941 года давлю, — сказал Чирков. — Я завтра еще покажу им! — И горе и ярость капитана мы разделяли всем сердцем.

Они учились вместе с Яхниным в Магнитогорске, вместе подавали заявление в корпус, вместе ходатайствовали перед УралВО, чтобы их послали в одну часть. В скольких боях сражались, плечом к плечу! Экипаж Чиркова в последних боях, пройдя 40 километров по тылам врага в передовом отряде, уничтожил более 300 захватчиков.

…В 3 часа ночи нас разбудил минометный обстрел: земля ходила ходуном. Вдруг молнией свет в землянку, затем гром разрыва, за шиворот посыпалась земля.

Комбриг Фомичев сидел за столом в глубине своей землянки и разговаривал с офицером связи соседней части. Фашисты накапливаются. Вероятно, к рассвету перейдут в атаку. Минометный огонь усиливался, гитлеровцы били по штабу.

К рассвету противник стал обтекать Романовку справа. Разгадав замысел врага, Фомичев заранее отдал приказ расположить пять танков восточнее села для захода в тыл немцам, а остальные танки — вдоль шоссе, со стороны Романува Села.

Показались боевые порядки противника. Враг имел в своем распоряжении ручные и станковые пулеметы, автоматы и фаустпатроны.

Комбриг прыгнул на крыло танка. Он повел часть в атаку. Начальник штаба гвардии подполковник Баранов тоже сел в свою машину (командиром был младший лейтенант Ракинцев, механиком-водителем — гвардии старший сержант Гальцев, башнером — гвардии старший сержант Артемьев и радистом — старший сержант Репьев).

Танки придвинулись к противнику на расстояние 600—400 метров и с ходу открыли по нему артиллерийский и пулеметный огонь, затем ворвались в боевые порядки врага.

Начальник штаба Баранов сам заряжал пушку, а башнер доставал снаряды из боеукладки и подавал подполковнику. Баранов подбадривал башнера:

— Хорошо! Вот так! Давай, давай!

Враг огрызался, но когда ударили танки с тыла, фашистская пехота растерялась. С фланга их уничтожали отважные автоматчики капитана Приходько и полковника Смирнова.

Фашисты отступали по лощине. Танки вслед били из орудий. Было грязно, к сапогам прилипала земля — гитлеровцы бежали, бросая оружие. Падали мертвые. Притворившись мертвыми, падали и живые.

Комбриг спрыгнул с танка и крикнул разведчикам, саперам, танкистам, автоматчикам, а также и поварам, и ординарцам, и писарям, которые с самого начала участвовали в бою:

— Ребята! Фашист бежит, не дайте уйти! Бейте его!

Разведчик Виктор Тимофеев, бывший слесарь на строительстве Челябинской ТЭЦ, увидел, как гитлеровский офицер упал на бегу, откинув в сторону полевую сумку. И лежит как убитый, прижав к груди наган. Но наган на взводе. Тимофеев сделал вид, что не заметил его, а поравнявшись с ним, быстро повернулся к фашисту и выстрелил в упор.

Подполковник Баранов и экипаж его машины бегут по полю за отступающим врагом. В метрах 80 от них, на высотке, появился вражеский автоматчик. Целился в подполковника. Башнер штабной машины Артемьев быстро вскинул трофейную немецкую винтовку и уничтожил фашиста.

Бой заканчивался.

В другом месте произошел забавный случай. Разведчик Дмитрий Троешкин заметил, что у «убитого» немца мигают ресницы. Предложил товарищам:

— А ну, ребята, сбросим его в реку.

Только хотели раскачать, как немец открыл глаза. Дрожит как лист. Бойцы засмеялись, повели его в штаб.

Дмитрий Троешкин и Георгий Толкачев пошли по селу искать попрятавшихся немцев и вскоре привели несколько человек пленных.

Ни один захватчик не ушел. В этом бою враг потерял убитыми около 500 человек. Только разведчиками было взято в плен 100 человек. Каждый боец вел по пять-семь пленных.

Перегруппировка сил была обеспечена.

В этом бою челябинцы разгромили 168-й полк 68-й гренадерской дивизии противника.

Бой этот назвали в бригаде «Мамаевым побоищем». И он надолго остался в памяти челябинских танкистов.