Чарли Энгл - Running Man. Как бег помог мне победить внутренних демонов

Я с удивлением наблюдал за тем, как весь экран заполоняют папки с файлами.

– Это все по моему делу?

Помощница подняла бровь и посмотрела на меня:

– Вы еще ничего не видели.

Она оказалась права. Каждая папка содержала десятки документов. Меня словно подвели к огромному стогу сена, в котором нужно найти какие-то иголки, но я не имел ни малейшего представления, с чего начинать.

Помощница надела наушники и продолжила прослушивать записи. Время шло. Я пролистывал сотни страниц документов. Некоторые из них имели отношение к закладным по недвижимости, другие были написаны на таком чудовищном юридическом жаргоне, что я не совсем понимал, к чему они относятся.

– А! По-моему, я что-то нашла! – воскликнула помощница Долтона и сняла наушники. – Вы помните, как обедали в ресторане с женщиной, агентом IRS под прикрытием?

Я посмотрел на нее непонимающим взглядом. Судя по ее тону, я должен был прекрасно об этом помнить.

– Ее зовут Эллен Берроуз. Вам что-то говорит это имя?

Я задумался и припомнил, как встречался с одной женщиной по имени Эллен неподалеку от своего дома примерно год назад. Привлекательная и стройная незнакомка, которая сказала, что собирается переехать в мой дом. Она задала несколько вопросов об этом районе, обо мне и призналась, что увлекается бегом. Потом она предложила пообедать.

– Конечно! – согласился я, внутренне раздуваясь от гордости из-за того, что произвел такое замечательное первое впечатление.

Мы пообедали вместе только один раз, и с тех пор я ее не видел. Мысленно я занес ее в категорию «Приятная, но ничего особенного».

– Это всего несколько предложений. – Помощница протянула мне наушники. – Извините, но вы едва ушли оттуда живым.

Меня смутило, что какая-то стажерка слушает мои разговоры, которые я считал сугубо личными. Кто знает, какие глупости я мог наговорить за два часа беседы с симпатичной женщиной. Я нажал кнопку проигрывания. Затем перемотал запись, думая, что что-то пропустил. Сняв наушники, я обратился к помощнице:

– И это все?

Она кивнула.

– Но тут ничего нет. Как обвинение может называть это доказательством моей вины? Вы вообще слышали какое-то мое признание?

Помощница пожала плечами и подняла вверх глаза, словно в поисках ответа, но, по всей видимости, ничего не нашла.

– Вам стоит поговорить об этом с мистером Долтоном.

Защитник предложил «ознакомиться с материалами» по моему делу, и во мне затеплилась надежда.

Во время того разговора Эллен Берроуз сообщила, что по роду своей деятельности помогает людям с инвестициями. Я помню, что она сама направила нашу беседу в это русло. Это не было моей обычной темой светских бесед, но она, казалось, приходила в восхищение от всего, что было связано со мной. Предполагаемым «доказательством» был отрывок в тридцать секунд, когда я рассказывал о своей недвижимости. В одном длинном предложении я поведал ей о паре так называемых «ложных кредитов» и о том, что ипотечный брокер указал мой доход в 400 000 долларов, хотя знал, что это не так. Это было небрежное замечание – я не объяснил, что узнал о «ложных кредитах» незадолго до этого, из передачи-расследования Скотта Пелли. «Ложными» на профессиональном жаргоне назывались кредиты, для получения которых требовалось мало документов или не требовалось совсем. После передачи я заинтересовался этим настолько, что вынул из ящика все деловые письма за 2006 год, некоторые из которых даже не открывал. Брокер заполнял мою заявку по телефону, и я не обращал внимания на детали. И оказалось, что я получил как раз такой кредит, о котором рассказывал Скотт Пелли.

Я так и застыл на месте, поняв, что именно это обвинение называют моим «признанием». Но это указывало только на мои бестолковые попытки произвести впечатление на женщину, которую, как ни странно, казалось бы, ни с того ни с сего заинтересовал разговор о кредитах. Это не было никаким признанием. Если уж на то пошло, то обвинить можно было только моего брокера Джона Хеллмана, который указал недостоверные сведения о моих доходах без моего ведома. И кроме того, как я мог признаться в том, о чем даже не знал в то время, когда брал кредиты, в 2005 и 2006 годах?

Такое шаткое основание для обвинения придало мне сил, и я еще несколько часов разбирал файлы: внутренние докладные записки IRS, банковские выписки, заявки на ипотеку и налоговые декларации. Я был в шоке, увидев перечень моих вещей, найденных в мусорном баке. В самом деле? Нордландер рылся в моей помойке? Мне вдруг стало не по себе. С меня было довольно на этот день.