Александр Феклисов - Признание разведчика

Посол Добрынин знал о секретном канале и был недоволен. Он хотел, чтобы все контакты с Белым домом осуществлялись только через него.

После западноберлинского кризиса советско-американские отношения начали улучшаться. Но тут разразился Карибский кризис, в разрешении которого участвовали внешняя разведка КГБ СССР.

Американская контрразведка пристально наблюдала за советскими сотрудниками, особенно в Вашингтоне, чтобы зафиксировать их контакты с американцами, работающими в государственных учреждениях и имеющими доступ к секретной информации. Для этого ФБР использовало технику подслушивания и кинофильмирования, подставных своих агентов и, конечно, плотное наружное наблюдение. Это особое «внимание» со стороны фэбээровцев я чувствовал лично на себе.

В Вашингтоне я с семьей жил в большом многоэтажном доме, в котором размещались сдаваемые внаем квартиры и гостиница. В подъезде круглосуточно дежурили вахтеры. ФБР использовало их для контроля за нами. Они передавали «наружникам» сведения о моем появлении или уходе. Слежка велась иногда настолько грубо, что ее замечали даже дети.

Я часто приезжал на машине домой обедать. Однажды моя десятилетняя дочь Ирина прибежала со двора и поспешила поделиться со мной:

— Папа, к нам во двор приехала интересная машина. В ней сидят три дяди. У них есть радиостанция, телефон, кинокамера, они кипятят воду в электрочайнике и едят бутерброды. Когда мы с подругой подошли к ним, они нас прогнали. Папа, что это за машина?

Я сказал.

— Не знаю, — и мы сели обедать.

Наши разведчики, как правило, вели себя учтиво по отношению к сотрудникам ФБР. Мы не пытались демонстративно отрываться от слежки, обманывать сотрудников наружного наблюдения, показывать, что обнаружили их. В противном случае нам мстили: прокалывали покрышки или выводили из строя двигатели автомашин.

Частенько американская контрразведка подставляла нам своих агентов, которые провоцировали, чтобы их вербовали. Обычно провокаторов своевременно разоблачали, но бывали и промахи. За три с половиной года моей работы в Вашингтоне два наших сотрудника попались на «подставах», были объявлены персонами нон грата и отправлены домой. Не меньше насчитывалось провалов и у американской разведки в Советском Союзе. Одним словом, советские и американские спецслужбы вели жестокую войну. Обе стороны несли потери.

Несмотря на сложность агентурно-оперативной обстановки в Вашингтоне, у советской разведки все же имелись возможности для привлечения к сотрудничеству американцев и иностранцев, располагавших важной для нашего государства секретной информацией. Среди американских государственных служащих были люди, которые не одобряли политику Вашингтона в отношении социалистических и развивающихся стран. Некоторые ученые и инженерно-технические работники возмущались тем, что США являлись инициаторами гонки ракетно-ядерного вооружения и готовили планы превентивной войны против Советского Союза.

Многие дипломаты стран Азии, Африки и особенно Латинской Америки были настроены откровенно враждебно к США за то, что американские монополии с помощью местных дельцов грабили природные богатства их стран, эксплуатировали их народы. Эти люди представляли интерес для советской разведки и при умелом подходе привлекались к сотрудничеству.

В 1960 году, когда я еще был начальником отдела в Центре, два молодых американца, Уильям Мартин и Вернон Митчелл, добровольно связались с советской разведкой и передали ей секретные сведения о тайной подрывной деятельности одной из Важных спецслужб США против Советского Союза. В то время Митчеллу исполнился 31 год, а Мартин был моложе. Оба они выросли в хороших обеспеченных семьях. В школе отлично учились и проявляли склонность к математике. Затем продолжали свое образование в университетах: Мартин в штате Вашингтон, а Митчелл в Калифорнии. Когда подошло время, они пошли служить в военно-морской флот. Учитывая, что оба увлекались математикой, их зачислили на службу в военно-морские базы по перехвату и раскрытию секретных шифрованных передач в СССР и КНР. Мартин вначале служил на Аляске, а затем его перевели на особо секретную базу в Японии, где он впервые встретился с Верноном Митчеллом. Они стали друзьями. После окончания службы в ВМС парни продолжали учебу в высших учебных заведениях, а закончив их, летом 1957 г. поступили в Агентство национальной безопасности (АНБ). Их быстро приняли, так как они были отличными математиками и уже имели допуск к работе с документами высшей секретности. Политикой друзья никогда не увлекались.