Джон Шиффман - Операция «Шедевр»

Однажды утром после Дня труда мне позвонил Эрик.

— И что ты думаешь? — спросил он.

— Что я думаю о чем, Эрик?

— Санни, Лоренц, Бостон.

— Я думаю, дело на мази, — сказал я. — Вот что я думаю.

В первую неделю октября 2006 года, накануне большого полицейского совещания ФБР и французов в Париже, я прилетел в Майами повидаться с Лоренцем и Санни.

Мы встретились ближе к вечеру у любимого заведения Лоренца, тайско-японского ресторана недалеко от Семьдесят девятой улицы. Лоренц и Санни уже были там, телефоны лежали на столе, батареи — отдельно.

Я сел и вынул аккумулятор из своего телефона.

— Ça va? Рад тебя видеть, Санни.

— Ça va, Боб.

Я хлопнул Лоренца по спине и подмигнул ему.

— Отличная работа, приятель. Сегодня вечером отметим, да?

Лоренц сиял.

— Точно. Уже этим занимаюсь, — он указал на чашу с мороженым из зеленого чая, с шапкой взбитых сливок. Так Лоренц представлял себе «отмечание». Он поднял стакан воды и произнес тост:

— За следующую сделку!

Я сказал:

— Аминь, mon ami.

Санни склонил голову в замешательстве — на это мы и надеялись. «Сделку», которую мы отмечали, мы с Лоренцем выдумали накануне вечером. Это была часть нашей игры, которая должна была впечатлить Санни.

Лоренц наклонился к Санни и быстро зашептал по-французски. Он объяснил, что мы с ним только что заключили сделку на восемь миллионов долларов по украденному Рафаэлю. Каждому из нас заплатили по пятьсот тысяч долларов, сказал он. Лоренц лгал довольно лихо. Санни кивнул. Он был впечатлен, как мы и планировали.

Выдуманная сделка стала частью разраставшихся дебрей вранья: я разыгрывал Лоренца, а он думал, что мы с ним разыгрываем Санни. Уверен, что и у Лоренца были свои планы. А Санни? Кто знает, что на самом деле у него на уме?

Мы с Лоренцем продолжали шутить по поводу фальшивой продажи Рафаэля, пока Санни наконец не вмешался, заглотив наживку.

— Хорошо, — сказал он. — Картины в Европе — мы готовы. Но это должны быть только мы трое. Будем работать сообща, чтобы не попасться.

— Конечно, — согласился я.

— Да, да, — в нетерпении произнес Лоренц.

— Только мы трое, — повторил Санни. — Мы поедем на юг Франции и…

Он изложил замысловатый сценарий обмена, включавший смену гостиничных номеров: деньги в одном, картины в другом, кто-то в заложниках в третьем. Санни говорил с акцентом, и я понял не все. Но это не имело значения. Мы могли бы уточнить позже. Я просто хотел, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки.

По одному пункту Санни выразился предельно ясно:

— Когда увидите картины, поймете, что они настоящие. Но тогда вы должны будете их купить. Итак, еще раз повторю: деньги должны быть при вас. Это серьезно. Если вы увидите картины, то должны будете их купить.

— Я и хочу их купить, — ответил я. — Вермеера и Рембрандта?

— Да, да, у нас они есть, — сказал Санни. — Главное — не деньги и не картина, а то, чтобы мы все остались довольны и в безопасности. Никто не хочет неприятностей. Очень важно, чтобы больше сюда никто не вмешивался, кроме нас.

Санни взял салфетку и достал ручку.

— Вот так, — сказал он, нарисовал треугольник и нацарапал буквы у каждой вершины: S, L и B. — Это Санни, это Лоренц, это Боб. Только мы. Мы не можем никого впустить в треугольник. Иначе никак. Если что-то пойдет не так, мы поймем, что предатель — один из нас.

Проблемы всплыли через неделю, почти в самом начале нашей первой официальной встречи с французской полицией по делу музея Гарднер.

Начальник ФБР из Бостона — назовем его Фредом — начал с хамского требования:

— Мы будем вести наружное наблюдение, поэтому должны быть вооружены.

Фред говорил громче, чем нужно, неуклюже произнося каждый слог. Чтобы французы лучше его поняли, он поднял большой и указательный пальцы, изобразив пистолет.

— Нужно сразу это обговорить, не откладывая в долгий ящик.

Фреду нравилось командовать, а в силу священных протоколов ФБР он считался главным руководителем по делу музея Гарднер: еще в 1990 году эту кражу отдали бостонскому отделу по борьбе с ограблениями банков и насилием, а Фред теперь возглавлял его. Он работал в ФБР семнадцать лет, но все это время командовал спецназом и ловил грабителей банков, а не занимался преступлениями в сфере искусства и не проводил международные секретные расследования. Это была его первая поездка за границу. Ему даже не приходило в голову, что мы в гостях, на чужой территории.