Ирина Триус - Дорога длиною в жизнь

Личная жизнь Жени и Авины была красивой. Ни разу за двадцать три года не отдыхали врозь. Разлучала их только работа. Любили собирать друзей. Пожалуй, можно сказать, что дом брата был местом встреч школьных и университетских друзей. А сколько друзей было приобретено потом!

Как-то речь зашла о дружбе. Женя сказал: «Самое главное в друге — надежность». И еще говорил он, что на друзей нельзя обижаться. Если друг проверен, испытан, он может только совершить поступок, который тебе не понятен. Не понятен, но не осужден тобой. Все люди разные. Обстоятельства, в которых они совершают свои поступки, тоже разные. Ни о чем нельзя судить по себе. Предпосылкой такого отрицания обид служит только одно: вера в людей. Не сделал, не пришел, не позвонил — значит, не смог. И тогда все встанет на свои места.

Как-то я спросила у Жени, можно ли изменить жене, если она никогда не узнает об этом. Ведь такая измена не причинит ей зла.

Он ответил:

— А себе можно причинить зло? Вот ты представь себе, я уехал в командировку, случайно сошелся с другой женщиной. Моя жена никогда не узнает об этом — я не причиню ей никакого зла. А себе? Ведь я потеряю ровно столько, на сколько потеряю возможность жить правдой!

Когда Авина и Женя ожидали ребенка, все пророчили им сына. Женя же не ждал иного. И вот, помню, он пришел из роддома к нам какой-то растерянный.

— Родилась девочка. Что же я буду с ней делать?

Однако стоило ему в первый раз взять ребенка на руки, как появилось отцовское чувство. Женя был счастлив!

Когда Инна выросла, вышла замуж и сама ждала ребенка, Женя, конечно, хотел внука. Но снова родилась девочка! Инна писала из роддома: «Наверное, папа будет расстроен тем, что не мальчик». Брат ответил: «Я всю жизнь имел дочь, и ты принесла мне только счастье. Кроме того, я рад, что будет кому нянчиться с будущим внуком — к этому времени внучка подрастет».

Слова Жени оказались пророческими, но сам он до рождения внука не дожил…

Помню отношение Жени к маленькой дочери. Все духовное воспитание дал ей он. Ничего не делалось насильно — даже горькая микстура и горчичники принимались без крика. Он терпеливо учил дочь терпению. Так легко и красиво открывал ей мир…

Когда Инна училась в первом классе, состоялся семейный совет, как отметить день ее рождения, кого пригласить. Она предложила нескольких девочек и мальчиков. На этом и порешили. Накануне дня рождения Инна гордо заявила:

— Лену не пригласила.

— Но почему?

— Она потеряла честь.

— ???

— Лена потеряла значок октябренка, а учительница сказала, что это — наша честь.

— Понимаешь, Инна, — сказал брат, — Лена, конечно, очень виновата. Но она сильно переживает эту потерю. Лена — в беде, а в беде нельзя оставлять друга. Ты представляешь себе, что будет с Леной, если все, как ты, отвернутся от нее?

Все было улажено, Лена пришла на день рождения.

Как-то, много старше, Инна спросила у отца:

— Папа, а для чего живут люди?

— Человек существует как единица единой системы. Он живет не один, а среди людей. Его корни — родные, близкие, друзья, человечество. Он живет не для чего-то, а вместе с ними.

Брат снова вспоминается совсем молодым. Ведь он начал работать со школы — аспирантура, диссертации, научные труды, степени и звания пришли позднее, хотя до конца жизни он оставался не только крупным ученым, но и преподавателем в институте. Так вот в школе мальчики (тогда было раздельное обучение) все перемены и даже уроки играли в «очко» на пальцах. Это была целая наука, которая сильно мешала учебе. При быстрой игре партнеры выкидывают более или менее стабильное число пальцев, и тот, кто быстро считает и понимает эту особенность, имеет больше шансов выиграть, подводя противника к переборной ситуации. Тогда брат предложил игрокам всего класса сыграть в «очко» с ним прямо на уроке. Он поставил условие: если выиграет, ребята будут беспрекословно слушаться его. А если хоть кому-нибудь проиграет, они будут делать что захотят. Разумеется, это был смелый шаг — выигрыш ни в одной игре не может быть стопроцентным. Брат, умея быстро считать и оценивать ситуацию, выиграл. С того веселого урока все ребята полностью подчинились ему.

Летом 1961 года в рабочую комнату предприятия вошел невысокий темноволосый юноша и представился: «Триус Евгений Борисович, буду работать с вами». На вопрос руководителя лаборатории, в какой области он работает, последовал ответ: «Я математик и могу делать то, что потребуется». Слово «математик» было произнесено с известной долей гордости или, точнее говоря, благоговения перед этим термином. Некоторые были удивлены этим ответом, но вся дальнейшая работа в течение десяти лет показала, насколько справедливыми были эти слова.