Шэрон Лоуренс - Джими Хендрикс, Предательство [Интимная история преданной музыкальной легенды]

— Сначала существовало завещание, по которому Леону отходил определённый процент, затем оно переписывалось несколько раз, и в итоге он оказался полностью исключён из отцовского завещания. Я не знаю, что послужило этому причиной. Думаю, это бесчестно по отношению к брату Джими, и я не понимаю, почему никто не вызвал меня свидетелем на этом процессе.

— Да, странно, — поддержала я его. — Я тоже думаю, что вы бы оказались очень кстати со своими показаниями, как один из важнейших свидетелей.

— Именно так, — сказал Брантон. — Но никто так мне и не позвонил.

Я не удержалась и полюбопытствовала, какого он мнения о Чалпине:

— В 2002 году вы помогли Жени Хендрикс в деле с Чалпиным, вам же все эти годы часто приходилось с ним видеться, ведь так, верно?

— Даже чаще, чем вы думаете, — сказал Брантон. — Когда меня спрашивают о Чалпине, я часто отвечаю, что создаётся впечатление, будто он испытывает какое–то сексуальное влечение к судебным процессам. Помню один случай в 1973 году — я приехал в Англию в связи с одним судебным процессом, который, кстати, он проиграл. Он попытался меня втянуть в тяжбу, но у меня не было никакого желания давать ему пятьдесят процентов, подобно Братьям Уорнерам, которые уже отстёгивали их ему по американским законам. Они уже почувствовали, что на материале Хендрикса можно делать миллионы и не хотели потерять такую возможность, и поторопились заключить с ним соглашение. В то время адвокаты Хендрикса не смогли добиться от него отказа от прав из–за различия в законах иностранного государства. Там решалось, либо подписываем множество соглашений, либо не подписываем ни одного. Решалось, соглашаемся ли мы с этим Чалпиным, с ним самим и с его условиями или нет. Разобравшись в бумагах, я сказал тогда ему: "От меня вы не получите даже доллара, чтобы купить себе кофе с рогаликом".

— Предъявите ваши права. Докажите нам, что они у вас есть, — такие и подобные насмешки понеслись навстречу Жени Хендрикс, из далёкого от Сиэтла места, когда двух почтенных пожилых джентльменов заинтересовал процесс, на котором оказались закопанными глубоко в землю выдвинутые Леоном Хендриксом требования против неё. Из одного из живописных городков на южном побережье Англии Джон Хиллман, директор Яметы и автор всех основных её документов, и преданный ему, ныне уже покойный, ассистент, сэр Гай Хендерсон, внимательно следили за событиями, разворачивающимися вокруг компании Экспириенс–Хендрикс.

Также и Эд Чалпин неизменно находился рядом с телефонным аппаратом в своей нью–йоркской квартире, в которой он прожил большую часть своей жизни. В том же квартале находилась его небольшая студия, в которой он впервые увидел Джими Хендрикса в далёком уже теперь 1965 году. Он жил, что говорится, "отправил e-mail — день прошёл", всегда готовый пополнить свою коллекцию возможными связями относительно музыки Хендрикса.

Казалось, Чалпин и Хиллман подруживали, но со временем их разделили серьёзные разногласия.

Долгое время Чалпин уговаривал Лоренса Миллера, в прошлом известного британского импресарио, основать независимую звукозаписывающую компанию Purple Haze Records:

— У Жени права далеко не на все существующие плёнки Хендрикса, — заявлял он. — Вперёд! Нам зелёный.

Но вскоре и их дороги разошлись.

Позднее Хиллман и Миллер скооперировались и издали на массе Purple Haze четыре компакт–диска на материале Хендрикса, последним стало выступление Джими в Стокгольме в 1969 году. Миллер заявил журналистам, что он послал на имя Жени и её адвоката Рида Вассона официальное письмо Генеральному прокурору США и ещё одно в ФБР, в письмах он писал, что собирается подать иск против неё. Но Миллер не смог собрать достаточно доказательств, и обвинения так и остались голословными, поэтому реакции правительства не последовало.

Из документов Английской коллегии адвокатов, помеченных 2 ноябрём 1989 следует, что Джон Артур Хиллман был "отстранён" Дисциплинарным трибуналом (лишён права адвокатской практики). В те пятнадцать лет, прошедшие со дня смерти Майкла Джеффери в 1973 году, Хиллмана часто обвиняли в некорректном поведении и, более того, в использовании доверия клиентов в личных целях, в особенности это касалось "сбережений доверенных ему его клиентами".

Хиллману сделали сложную операцию на сердце, а позднее он перенёс обширный инфаркт и начал страдать потерей памяти. Хиллман несколько раз виделся с Джими Хендриксом, и уже в настоящее время, разговаривая с деловыми партнёрами и с прессой, приводит, по большей части, совершенно неправдоподобные беседы с Джими и даже с Моникой Даннеманн. Также Хиллман продолжает настаивать, что именно ему, но никак ни Жени, принадлежат права на номерные альбомы Опытов. При этом он не предъявляет никаких доказательств, относясь с пренебрежением не только к юридической стороне этого вопроса, но и к заявлениям о его банкротстве относительно, как говорят, его смещения с должности директора компании Ямета.