Александр Карцев - Неизвестная война. Записки военного разведчика

«Ничего, что-нибудь придумаю», — решил про себя Хайрулло. А своим помощникам под страхом смерти приказал никому и никогда не рассказывать о произошедшем. Но даже он понимал, что только что у него на глазах произошло настоящее чудо. Видимо, было в этом празднике шурави какое-то волшебство, раз они подарили Хайрулло и его товарищам такой бесценный подарок — оставили их живыми.

Одного не ведали моджахеды. В Новый год шурави не нужны были их неуправляемые реактивные снаряды. И не нужны были их жизни. А вот эту сосну они приметили еще осенью, когда выходили на очередную засаду. Потому что уже тогда понимали, что на Новый год им нужна будет елка. Когда не было елки, то вполне могла сгодиться и сосна. А если бы не было сосны, сгодилась бы и пальма.

P.S. Когда вертолет с разведчиками третьей разведывательно-десантной роты баграмского разведбата приземлился на аэродроме, его уже ждали. За несколько минут сосну разобрали на веточки. Так в Новый 1987 год почти в каждом подразделении в окрестностях Баграма появилась своя маленькая новогодняя «елка». А значит, появилась частичка настоящего праздника. И дома. Откуда взялись эти сосновые веточки, знали немногие. Но никогда и никому об этом не рассказывали.

12 мая 1987 года под Чарикаром при выходе на задачу попал в засаду отдельный разведвзвод первого батальона нашего полка. Тяжело ранен был мой друг, командир взвода Женя Шапко (почти через три месяца, 6 августа, командир отдельного разведвзвода 1-го мсб 180-го мсп лейтенант Евгений Валентинович Шапко скончается в Кабульском госпитале, так и не приходя в сознание). Четверо разведчиков погибли (командир разведотделения Курочкин Владимир Александрович из Рязанской области, наводчик-оператор Сасин Василий Михайлович из Закарпатья, пулеметчик Голдыщук Иван Иванович из Ивано-Франковской области и разведчик Азизов Хусен Ятимович из Таджикистана). Остальные почти все были легко или тяжело ранены. В строю осталось только трое.

Я в это время проводил в полку сборы с молодым пополнением по альпинизму. Начальник штаба полка Герой Советского Союза подполковник Руслан Султанович Аушев приказал мне принять Женькин взвод. И готовить его к очередной войсковой операции. Где она будет проходить, мы тогда не знали. Но то, что операция будет серьезная, догадывались. Уже по тому, что руководить этой операцией должен был лично командующий 40-й армией генерал Громов.

Времени, чтобы набрать новый взвод и хотя бы мало-мальски его подготовить, у меня было мало. Всего одна неделя. Хорошо еще, что замкомвзвода у меня был толковый и грамотный сержант Тарыгин Валерий Андреевич. Без его помощи мне не справиться. Но практически весь взвод пришлось набирать из молодого пополнения. Ребята прослужили в Афганистане меньше месяца. Боевого опыта — ноль. И это меня очень беспокоило.

Уже через неделю в составе армейской группировки мы выехали из Кабула под Гардез. И далее за Алихейль. Поначалу задача казалась нам совсем несложной. Всего-то нужно было выйти на пакистанскую границу в районе древнего Шелкового пути. Занять близлежащие горки и просидеть на них почти месяц. Тем временем за нашими спинами афганская пограничная бригада должна была оборудовать укрепрайон. И надежно перекрыть один из основных маршрутов доставки братьям-моджахедам оружия и боеприпасов.

Действительно, ничего сложного. Красивые места, сосновые леса на склонах гор, родники и множество небольших озер повсюду, чистейший горный воздух и небольшие дожди после обеда — курорт, да и только. Проблема заключалась в том, что братья-моджахеды прекрасно понимали, чем будет чревато для них взятие под контроль Шелкового пути афганскими пограничниками. А потому всячески мешали нам наслаждаться местными пейзажами.

Сначала были обычные обстрелы. В первые дни на позиции моего взвода прилетало по 13 реактивных снарядов каждые 4 минуты, с 6 часов утра до 6 вечера. Затем интенсивность обстрелов РС заметно снизилась, но стал доставать духовский миномет. А потом и горная пушка.

На позиции соседнего 345-го гвардейского парашютно-десантного полка духи ходили в атаку. Средь бела дня.

Нам было немного полегче. Но и моим разведчикам доставалось — регулярно приходилось выносить раненых, сопровождать группы «водоносов» и бойцов из комендантского взвода, которые спускались к вертолетной площадке за боеприпасами и продовольствием, выполнять другие боевые задачи.