Артём Драбкин - Разведчики

В Минске, в республиканском архиве, по сей день хранится Ваш наградной лист с представлением на звание Героя Советского Союза за захват Висленского плацдарма в районе Пулавы. Прокомментировать этот факт не желаете?

Когда Дмитраков сел по приказу комдива заполнять на меня наградной лист на звание Героя, то я сразу ему сказал: «Товарищ капитан, зря только время тратите. Еврею это звание, удавятся, но не дадут!» Но Дмитраков был уверен, что мой лист пройдет по всем инстанциям, фамилия у меня нетипичная, в 1943 году в госпитале при выписке мне в красноармейской книжке писарь по ошибке записал русское имя Захар, вместо Залман.

И капитан, по своей наивности, наверное, подумал, что в нашей «интернациональной стране» в штабе не обратят пристального внимания на запись в «пятой графе».

Представление на Героя подписал комдив генерал-майор Коберидзе, затем командир нашего стрелкового корпуса генерал Волков, и наградной лист через штаб армии пошел «выше». Меня все заранее поздравляли, а потом вызвали в штаб армии, и командарм Колпакчи вручил мне орден Александра Невского. И хотя я твердо был уверен, что в штабах тыловые канцелярские начальники «застрелятся», но мой наградной лист обязательно «похерят», что еврею Героя в жизни не дадут, будь он хоть «трижды Александром Матросовым», но мне потом было как-то неловко перед товарищами… Но по большому счету мне было все равно, отметят меня чем-либо за Вислу или нет… А этот наградной лист я своими глазами видел после войны в своем личном деле в Заводском военкомате города Минска. Видел все подписи и резолюции…

Недавно здесь одну статью прочитал о кавалерах ордена Александра Невского, в которой написано, что за захваты плацдармов на Висле по 69-й армии и 8-й гв. армии из всех представленных к высшему званию евреев, Героя дали только Ефиму Цитовскому, комбату из 216-й гв. СП, и его представление было реализовано полностью только потому, что в наградном листе его записали украинцем, а остальным: Черномордику, мне, Вайсброду, Либскинду и еще нескольким офицерам-евреям заменили звание ГСС на ордена Александра Невского. Факт достоверный, автор статьи приложил к тексту копии семи наградных листов…

Вы лично на фронте сталкивались с антисемитизмом?

И на фронте случалось, и после войны приходилось… Но редко. Большинство людей, с которыми меня сталкивала жизнь, были нормальными и порядочными. На фронте отношение к евреям было разным, в основном неплохим… Но надо принять во внимание, что на передовой явные «жидобои» старались в открытую свою личную ненависть к евреям не проявлять по одной простой причине: у всех оружие в руках и нервы на крайнем пределе, заранее иди знай, кто в бою первым свой затылок хоть на секунду покажет. Счеты сводили между собой уже в следующей атаке…

Я никогда не скрывал, что я еврей, но мне на фронте встречались некоторые, те, кому фамилия позволяла, которые старались скрыть свою еврейскую национальность. В роте автоматчиков со мной служил Чернов, боец с типичной внешностью, который отрицал, что он еврей. Но когда его смертельно ранило и мне пришлось его перевязывать, то я увидел у него на руке татуировку, имя жены: «Ида», и все понял…

После боев на Висленском плацдарме рота «ДШК» несла потери?

Человек двадцать убитыми… Были потери в Познани, несколько расчетов мы потеряли на Зееловских высотах, где наступали на левом фланге. Тогда, например, погибли полностью два расчета, составленные из «кадровых дальневосточников».

В берлинских боях нам достался район Кепинек, это промышленный пригород, в центре которого находился железнодорожный узел. Рота участвовала в этих боях в пешем строю, «ДШК» на «катках», к каждому пулеметному взводу прикрепили по паре ранцевых огнеметчиков и по десятку автоматчиков. Я командовал сводной штурмовой группой, и скажу честно, что в Берлине я получил настоящее удовольствие от наших действий.

Мы забрасывали гранатами окна домов и подвалов, из которых по нам вели огонь, потом зачищали пулеметным огнем и огнеметами все строения от отстреливающихся до последнего патрона немцев, и набили мы там столько «фрицев», что сами себе удивлялись. Очень грамотно работали… Но в условиях ближнего уличного боя расчеты оставались неприкрытыми, и любое попадание фаустпатрона в «ДШК» или опытный снайпер в доме напротив означали гибель пулеметного расчета.

Помните, я вам рассказывал про наглого «урку» из взвода Семенова, бывшего штрафника? Так он в Берлине заменил выбитый расчет, раненых пулеметчиков оттащил в безопасное место в сторону, и сам, в одиночку, повел огонь по противнику, и за этот геройский поступок был награжден орденом Красной Звезды.