Теодор Гладков - Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента

…В первые послевоенные годы в нашей стране большой популярностью пользовались ныне ставшие библиографической редкостью книги прогрессивных американских публицистов Майкла Сейерса и Альберта Кана «Тайная война против Советской России» и «Тайная война против Америки» [77] Сейерc М., Кан А. Тайная война против Советской России. — М., 1947; Сейерc М., Кан А. Тайная война против Америки. — М., 1947. Справедливость требует заметить, что свою первую книгу авторы писали, основываясь на тогдашних официальных публикациях, освещавших, к примеру, те же известные Московские процессы с позиций их организаторов. Это, конечно, сегодня значительно снижает ее ценность. .

Вторая из них своим рождением и выходом в свет целиком обязана усилиям Якова Голоса.

Еще с той поры, когда Яков Рейзен сам печатался в рабочих газетах под псевдонимом «Голос», у него установились широкие и прочные связи со многими прогрессивными журналистами и литераторами (не говоря уже о легендарном Джоне Риде, которого друзья обычно называли Джеком). Симпатии к социалистическим идеям в этой среде были явлением тогда весьма распространенным, интерес к Советской России огромен. А после прихода к власти Муссолини в Италии и, особенно, Гитлера в Германии большинство этой интеллектуальной элиты стали и убежденными антифашистами. Эти настроения отлично передал крупнейший американский драматург Артур Миллер. Увы, сегодня большинству американских обывателей автор знаменитой «Смерти коммивояжера» и других замечательных пьес известен лишь как… один из официальных мужей Мэрилин Монро!

Миллер, в частности, писал: «Социализм символизировал разум, в то время как фашизм, апеллировавший в лице Гитлера, Муссолини, а позже Франко к темным, атавистическим инстинктам, провоцировал низменные проявления коллективного сознания, чтобы править не с помощью разума, а войны. Разум олицетворял Советский Союз, ибо там делалось все, чтобы большинству жилось лучше. Он постоянно призывал заключить пакт о коллективной безопасности, который бы объединил усилия Запада и России против фашизма. Хотя однопартийная советская система не казалась верхом демократии, было достаточно отговорок, позволявших закрыть на все это глаза (десятилетия спустя та же история повторилась с кастровской Кубой, а в правом крыле — с диктатурами Чили, Аргентины и Турции). Все обстояло очень просто: нам надо было во что-то верить, и мы обретали веру там, где могли, в том числе в благородных иллюзиях. Действительность Америки с ее постоянно растущей армией безработных, затхлой атмосферой подавленности, разгулом расизма, потерей ценностей и, что самое страшное, отсутствием будущего для молодых была невыносима. Рузвельта едва ли можно было причислить к лику святых, но даже он пытался что-то сделать, чтобы предотвратить полное крушение. Единственное, что могло спасти мир, — это трезвый рассудок и социализм с его установкой на производство не ради прибыли, а ради всеобщей пользы» [78] Миллер Т. Наплывы времени. История жизни. — М., 1998. — С. 73. .

И далее: «Постичь человеческие иллюзии — значит понять их исходные предпосылки, проникнуть в логику алогичного. Когда западные демократы во главе с такими людьми, как Чемберлен в Англии и Даладье во Франции, с легкостью отдали Гитлеру Чехословакию, обладавшую одной из сильнейших и наиболее подготовленных в Европе армий, способной остановить немцев, и отказались продавать оружие испанским республиканцам, тем самым откровенно пособничая итальянскому и германскому фашизму в разгроме первого в истории Испании демократического правления, стало ясно, о чем мечтают союзники. Франции и Англии нужна была победа Германии над Россией, чтобы надолго разделаться с коммунистическими идеями, отказать в праве на существование социалистическому государству и заново перекроить мир, судьбы которого вершили бы германские нацисты, английские аристократы и французские миллионеры при поддержке наемных армий» [79] Там же. — С. 87. .

Альберт Кан и Майкл Сейере искренне симпатизировали Советскому Союзу и были убежденными антифашистами. Как профессиональные журналисты, они самостоятельно собирали материалы о подрывной деятельности нацистов в США, но их возможности, что вполне объяснимо, были весьма ограничены, в основном им приходилось довольствоваться разрозненными сообщениями в периодической печати, в том числе провинциальной, и радиопередачами. Надежными информаторами во властных структурах, тем более в спецслужбах, они не располагали. Правда, имелись некоторые источники в полиции, и то не на ключевых должностях. Кое-что они черпали из открытых, весьма скудных публикаций министерства юстиции, Государственного департамента и различных комитетов конгресса. Абсолютное большинство американцев эти публикации никогда не читали, потому как вообще не подозревали об их существовании.