Теодор Гладков - Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента

Тогда один за другим они устроились на работу в известную компанию «Вестерн Электрик», где занялись разработкой… радарных высокоточных прицелов для бомбометания!

Уильям Перл («Гном»), крупнейший американский талант, подлинная звезда в области аэронавтики, в мае 1944 года передал данные о новом истребителе дальнего радиуса действия, а также расчеты по созданию прототипа реактивного самолета. Реактивный двигатель к нему разрабатывала известная корпорация «Вестингауз».

В декабре 1944 года резидентура доложила Центру, что получила от «Хьюза» семнадцать подлинных схем к установке «АРА-7». Это кодовое обозначение разработчики присвоили новейшей и, естественно, засекреченной еще на стадии создания радарной установке, которую компания разрабатывала совместно с военными радиоинженерами и учеными знаменитого Массачусетского технологического института.

Объем информации от группы Розенберга (ему присвоили новый псевдоним — «Либерал») был столь велик, что резидентура решила образовать специальную группу связников для работы с нею. В качестве связников Розенберг рекомендовал хорошо знакомых ему супругов Михаила и Анну Сидоровичей. Михаил (ему присвоили псевдоним «Линза») был другом детства Юлиуса. В середине 30-х он добровольцем воевал в Испании. Его жена и помощница Анна была — напомним читателю — дочерью редактора коммунистической газеты на украинском языке Михаила Ткача, также входившего в советскую агентурную сеть.

Сам Юлиус Розенберг передал в резидентуру также радиосистему опознания военных самолетов «свой — чужой». Сегодня без оснащения такой системой немыслима военная авиация всех типов: бомбардировочная, истребительная, штурмовая, транспортная, разведывательная и т. п.

На свою беду, Юлиус привлек к разведывательной работе и родного брата своей жены капрала Дэвида Грингласса («Калибр», «Шмель»). Но об этом — дальше.

С супружеской парой Моррисом и Леонтиной Коэн Голос больше никогда не сталкивался, хотя, теоретически, мог встречаться иногда с молодым интернационалистом после возвращения того из Испании в кантине «Амторга». Когда США оказались втянуты в мировую войну, Морриса призвали в армию и он надолго выбыл из агентурной сети. Однако Леонтина с лихвой поработала за них обоих. Она стала одной из основных связных между резидентурой и самым ценным агентом в закрытом центре атомного «Манхэттенского проекта».

Об этом периоде ее жизни и вообще о роли «Лесли» в решении атомной проблемы «ЭНОРМОЗ» написано достаточно много в общедоступной литературе, к которой и отсылает автор читателя, желающего больше узнать о замечательной супружеской паре выдающихся разведчиков-нелегалов, посмертно удостоенных высокого звания Героя Российской Федерации [116] См.: Чиков В. Нелегалы: в 2 т. — М., 1996; Очерки истории российской внешней разведки: в 6 т. Т. 4. — М., 1999; Антонов В., Карпов В. Разведчицы. — М., 2004; Антонов В., Карпов В. Тайные информаторы Кремля. Женщины в разведке. — М., 2002; Долгополов Н. Они украли бомбу для Советов. — М., 2000. .

Роль, сходную с той, что в Лос-Аламосе сыграла «Лесли», выпала на долю и безотказного Гарри Голда. После Семена Семенова («Твена») его постоянным куратором стал Анатолий Яцков («Алексей»). По его заданию Голд неоднократно выезжал на конспиративные встречи с немецким физиком-политэмигрантом Клаусом Фуксом, одним из ведущих разработчиков американской атомной бомбы.

Поскольку Голд, как и Розенберг со своей группой, были еще Голосом переданы на прямую связь резидентуре, Бентли не пришлось больше иметь с ним никакого дела.

Однако на ней осталась связь с вашингтонскими группами (за исключением Лоренса Даггена, контакт с которым поддерживал знавший его с довоенных времен Исхак Ахмеров). Информация от них по мере разгорания мировой войны приобретала все большее и большее значение. Так что «Умница», как и раньше, примерно раз в две недели, а иногда и чаще наезжала в Вашингтон и возвращалась обратно. Теперь, когда не стало единственного человека, которого она по-настоящему любила, эти поездки стали смыслом ее существования.

У Якова Голоса была еще одна обязанность, и многолетняя, о которой в партии знали не более двух-трех человек: он был доверенным, наделенным большими полномочиями связующим звеном между Генеральным секретарем ЦК Компартии США Эр-лом Браудером и резидентом внешней разведки, причем главным. То есть в рассматриваемый период Василием Зарубиным. Когда резидентура нуждалась в одном-двух-трех надежных помощниках-коммунистах (чаще всего — секретных членах партии), то просьба передавалась Браудеру через Голоса. Генсек подбирал нужных людей вместе с Голосом и через него же сообщал намеченные кандидатуры резиденту.