Алексей Шерстобитов - Эксперты

Любая поддержка ей ценилась, но ни одна не могла облегчить страданий. Марина Никитична судорожно искала хоть какой-нибудь выход. Ее устраивало только освобождение любимого ей человека. Что-то обещавшие адвокаты доверия не вызывали, высокие чины, пока и говорить на эту тему опасались, оставалось надеяться только на себя.

Утишал любимый отченька — Владыко Матфей говорил об этом испытании как о должном и, главное, проходящем. Молился сам, обнадеживал, уча уповать на Промысл Божий, предлагал любую, посильную для него помощь. Горючие слезы, проливаемые на его епитрахиль, вызывали сильнейший отклик в душе старца, и изливались нектаром любви и успокоения на сердце страдалицы.

В нем, в своем шефе Стражнике, в давнем друге Юрке Болотове, пусть и гее, но настоящем товарище, в его близком друге Андрее, тоже «судмеде» и, конечно, в своих родителях видела Марина поддержку и готовность помочь в любом деле, пусть полном криминала — на то и настоящие друзья!

Сейчас она ехала на встречу, после странного звонка и краткого разговора с человеком, назвавшегося другом ее любимого. Вот уже и назначенное место. Выйдя из машины, Марина позвонила по оставленному номеру телефона:

— Добрый день, это…

— Я вижу, вижу… в проулочек входите и направо…

— Идууу… идууу… ииидууу… Боже тут дверь… и воняет… и большой замок висит… Аааа!.. — Сзади, кто-то положил руку ей на плечо. Под тяжестью она даже присела. Рука повела немного и неожиданно нежно в сторону, в то время как другая потянулась к двери, легла на ручку и рванула. Замок отлетел, дверь открылась. Марину втолкнули внутрь:

— Не бойтесь…

— И не думаю. Я в тебе дырок наделаю, если что…

— Я и не сомневаюсь, Леха сказал, что шутить не нужно…

— «Сказал»? А вы-то кто?

— Друг… вот… — Протягивая сверточек, «Бобер» показывал на дверь в дальнем конце комнаты:

— Нам туда…

— А почему я должна вам верить?

— Леха верит, остальное ваше дело…

— Ой! Его четочки! Ой! Его почерк, какой-то правда…

— У него до этого руки были связаны… очень связаны…

— Пытали?

— Я нет…

— А вы кто?

— «Бобер».

— Как это?

— Погремуха такая..

— Вы тоже, из его… как это..

— Я подполковник, командир спецназа, когда-то мы с Лехой служили вместе. Долгая история… Я его арестовывал — выхода другого не было, его бы все равно убили, а так хоть жив. В общем… да-да, сюда, тут нас не найдут… кафешка маленькая, все свои, если что, здесь меня и ищите, если что… Кофейку?

— Нееет, не люблю…

— Совсем?…

— Сок, если можно… натуральный…

— Хрен его знает, может и можно… Так вот. Отпустить я его не мог, но в тюрьмушку определить помог… пока он там, жить будет… — Следом он передал все, что просил Алексей и замолчал, давая время осознать услышанное.

— Так… Как я поняла, если этот сраный «Дисней» перестанет существовать, то особо заинтересованных больше не будет?

— Финансирует все он — ээээт точно!

— А на какую помощь от вас можно рассчитывать?

— Вот этого вот он не уточнил, а я сам и не знаю… Кстати, «Дисней» стал, как это в наше время просто, имея деньги, депутатом городской думы. Помочь, я вам смогу информацией… можно людей в охрану дать, ну там тяжести потаскать…

О чем-то задумавшись, Сосненко, неожиданно повеселела, и задористо, производя впечатления только что свихнувшегося человека, поинтересовалась:

— И трупы тоже?

— Да нам-то что, хоть и… Какие трупы?

— Ну вот… А я уж было…

— Постойте, барышня, криминал — это мимо меня, остальное с удовольствием.

— Да это так, к слову, «Бобрик», не волнуйтесь. Я все поняла. Вы и так многое сделали. Это я так о своем докторском…

— Вы что, работу на дом берете?

— А вы милый… Если бы я брала работу на дом, то я жила бы в домашнем морге или сумасшедшем доме.

— Хм… прикольно! Вы что, трупы режете?

— И режем и зашиваем, и еще многое делаем. Хотите посмотреть?

— Хм… любопытно, но не сейчас…

— А скажите пожалуйста, «Бобер»..

— Можно Еремей и на «ты»…

— Еремей… хорошо… как ты думаешь, Алеше… моему, будут делать психиатрическую экспертизу?

— Разумеется… только где, не знаю… Наверное, можно договориться.

— Значит можно договориться, а кто решает и где?

— Наверное, судья…

— Вопросов больше нет…

Стараниями подруги Марины Натальи, известного в Санкт-Петербурге, да в России адвоката, экспертизу назначили в «Бюро судебно-медицинской и психиатрической экспертиз», как было написано на табличке при входе в клинику — место работы Сосненко. Против никто не был. Чтобы сама Марина попала на эту экспертизу ничего официально предпринимать не было нужды. С Лехой они не были пока по документам мужем и женой, их отношения уже многими забылись, а остальные и не знали.