Татьяна Внукова - Дом на Новгородском

В России самовар получил широкое распространение со второй половины XVIII века. В пору моего детства самовар имелся в каждой семье, да и не один. У нас, на­пример, было два. Один, на каждый день, маленький, литра на два — три, пузатый, никелированный. Второй — вдвое больше, цилиндрический, медный, с медалями на поверхности над краном. Его ставили при приходе го­стей. Сейчас самовар стал предметом русской старины, антиквариатом, поэтому немножко подробнее останов­люсь на его конструкции.

Устройство самовара несложно и рационально во всех деталях. Это ёмкость для воды, посредине которой труба-топка, наполняемая древесными углями. Внизу труба заканчивается поддувалом, верх трубы самовара, когда его «ставили», подсоединяли к дымоходу специ­альной коленчатой «самоварной трубой». Ёмкость для воды сверху закрывалась крышкой, одеваемой на трубу. В крышке имелись два маленьких отверстия, закрывае­мые поворотными заглушками. Их открывали для выхо­да пара при кипении воды.

Поверх крышки на трубу закипевшего самовара наде­валась конфорка, на которую ставили чайник с концен­трированной заваркой чая, разбавляемой кипятком при разливе в чашки. Имелась еще и крышечка для плотного закрывания верха трубы и этим прекращения горения (шаяния) угля в трубе. Ручки самовара были облицова­ны деревом, чтобы не обжигать руки, когда несёшь горя­чий самовар на стол. Деревянными были и ручки-кнопки на кране, на заглушках. На столе самовар устанавливали на специальный поднос около хозяйки, которая будет разливать чай.

Красоту самовару придавали красивые прорези на конфорке и поддувале, фигурные ручки и кран, тиснёные украшения на стенках ёмкости и медали, свидетельству­ющие о наградах на выставках, полученных предприятием-изготовителем.

Разогревать (ставить) самовар нужно было умеючи. Для самовара при топке печей заготавливали крупные куски углей от сгоревших поленьев. Их, красными от жара, складывали щипцами в морильницу, стоящую на высоких ножках, чтобы избежать нагревания под ней пола. Её закрывали плотной крышкой. Угли морились, гасли и остывали.

Ставить самовар начинали с наливания воды и накла­дывания холодных углей в трубу самовара на три четвер­ти её высоты. Сверху на угли вставляли пучок зажжён­ных тонких лучинок и подсоединяли самоварной трубой к дымоходу.

На лучину припасали и высушивали короткое прямос­лойное, несучковатое поленце. Лучину из него строгали непосредственно перед тем, как ставить самовар. Делали это большим ножом. Мы для этого дела долго использо­вали немецкий штык-нож, привезенный отцом из коман­дировки на фронт.

Когда лучинки прогорали, угли начинали шаять и сго­рали, их приходилось добавлять. В скором времени са­мовар был готов. Интересно, что иногда самовар «пел» на столе, издавая протяжные звуки разного тона. Трудно сказать, отчего это происходило.

Чтобы самовар сиял на столе своей медью, его регу­лярно начищали. Для грубой чистки использовали по­рошок из красного кирпича. Для его получения высу­шивали два куска кирпича и притирали их друг к другу до получения ровных поверхностей. При этом удалялись крупные крошки. Лишь затем расстилали газету и на неё собирали порошок от трения кусков кирпича. В него ма­кали скомканную мокрую тряпочку и чистили поверх­ность самовара. Некоторые хозяйки чистили просеян­ной золой, зубным порошком. Но у настоящих хозяек для чистки самоваров, медных кранов, посуды была при­готовлена «гуща». Ею намазывали поверхность, давали выдержку и смывали водой. Отъедала она все пятна до блеска, хотя выглядела страшновато. Трудно сказать, ка­кие компоненты в неё входили, да и у каждой хозяйки был свой секрет её приготовления.

Бабушка подарила самовары соседкам, когда отцу дали квартиру с центральным отоплением и газом.

Как я уже говорила, электричества не было часто и подолгу. Необходимость же гладить одежду и бельё не пропадала. В обиходе для глажения были небольшие литые металлические утюги, которые нагревали на горя­чей плите, и угольные утюги, нагреваемые, как самовар, горящими углями. Крышка утюга открывалась. Внутрь корпуса накладывали из топящейся плиты или печки красные угли. Чтобы разогреть утюг, достаточно было выйти на крыльцо и им помахать. Благодаря отверстиям на боках корпуса утюга и движению воздуха угли разго­рались и утюг разогревался.

До определённого возраста к большой стирке и глаже­нью меня не привлекали. У матери, а позже у бабушки, была договорённость на стирку крупного белья с кем-то из соседок, поскольку при смене постельного белья, а у всех членов семьи были свои спальные места, в стир­ку сразу попадали 10-12 простыней и пододеяльники.