Идо Нетаньяху - Последний бой Йони

«Прибытие Йони с его людьми решило мою судьбу, — говорил Йоси много лет спустя. — Я обязан ему жизнью» [66] 5. Специальная передача… .

Сразу после войны Йони навестил Йоси в госпитале, а затем написал ему письмо. В письме, в котором Йони хвалил качества Йоси как командира в бою, нет ни малейшего намека на этот спасательный рейд. Среди прочего, там написано следующее:

«Я рад был услышать из окутавшего тебя гипса, самое главное для тебя: что ты здесь и что ты жив… Ты мне напомнил мое состояние, когда я лежал в больнице Рамбам после Шестидневной войны; вокруг меня суетились врачи, сомневаясь, будет ли работать моя левая рука, а мне казалось, что они беспокоятся о совершенно второстепенной вещи. Ведь главное жить, а все прочее — побочно».

Мысли мои несутся и отмеривают версты по пути к последней атаке Йони в Энтеббе. Вот что он сказал мне во время нашего с ним разговора за год-два до своей гибели. Я пытался убедить его иначе относиться к собственной жизни, а Йони, в момент откровенности, сказал, что не может принять моего совета, поскольку мы с ним по-разному смотрим на жизнь. Какой смысл серьезно думать про «завтра» и действовать «разумно» — так он сказал, — если ему не известно, будет ли он вообще жив, когда придет «завтра».

«Моя жизнь принадлежит только мне, как и моя смерть», — сказал Йони Биби за несколько лет до того. Это было перед «Сабеной», другой операцией по спасению заложников, когда арабские террористы захватили самолет и посадили его в Лоде. Йони прибыл на место акции за несколько минут до ее начала. Биби уже был снаряжен и готов к атаке со своими солдатами. Йони, который во что бы то ни стало желал принять участие в сражении, требовал, чтобы его взяли вместо Биби (был постоянно действующий приказ, запрещающий двум братьям участвовать вместе в одной акции). Когда Биби возразил: не будет же он сидеть в стороне, когда его бойцы сражаются! — Йони ответил: «Да, ты прав, значит, будем участвовать оба». — «Йони, подумай о наших родителях. Подумай о том, что с ними будет, если мы оба погибнем в акции», — пытался убедить его Биби. И Йони ему ответил так, как ответил, — что он хозяин своей жизни и смерти.

Но Эхуд, командовавший операцией, не утвердил участие Йони, и досада Йони тут же сменилась другими чувствами, когда он после боя увидел раненого Биби.

До сих пор поражаюсь, как удалось Йони взять меня с собой на другую акцию. Целью этой операции по захвату сирийских полковников был обмен военнопленными между нами и ими, освобождение наших моряков и летчиков, томившихся в сирийской тюрьме. (Йони командовал этой акцией. Этот факт, конечно, фигурирует в документах операции, но он искажен в различных публикациях, появившихся после нее. Как в любой операции, здесь был тыловой командный пункт, который возглавлял другой офицер (подполковник Эхуд Барак), старший по званию из участников акции, но командиром операции на месте был Йони.) Мое участие потому, может быть, было легче скрыть, что нас с товарищем поместили во фланговый блокирующий отряд. Я видел Йони во время операции только на мгновение, но этого было достаточно, чтобы почувствовать, какое влияние он оказывал на бойцов в минуты боя — и взглядом, и тоном. Роль нашего блокирующего отряда под командованием Муки была побочной, и при основной акции — захвате сирийцев и ливанских жандармов — мы не присутствовали. Главный отряд во главе с Йони и его заместителем по операции Узи проник на ливанскую территорию и направился на запад, к намеченному месту захвата — туда двигалась колонна сирийских офицеров. Отряд остановился на обочине шоссе — будто они люди гражданские и у них что-то сломалось в машине. Дозорная группа сообщила Йони, что произошло осложнение: колонна офицеров задержалась возле ливанских крестьян, как видно что-то заподозривших, и стала разворачиваться назад. Как всегда в таких случаях, Йони точно знал, что надо делать. Он отдал приказ быстро сесть в гражданские машины. После короткой погони сирийцев догнали и в перестрелке одолели их и ливанское сопровождение.

Когда мы — отряд Муки — подошли к ним со стороны блокирования с запада, слышались только отдельные выстрелы, подавлявшие остатки сопротивления. Сирийские офицеры уже были взяты и сосредоточены все вместе. Мы с товарищем тогда в первый раз участвовали в бою, и мое напряжение, когда мы прибыли к месту стрельбы, достигло предела. Там я увидел Йони: он стоял на шоссе и отдавал команды громким и энергичным голосом. Он спокойно сказал нам, что делать, и мое напряжение сразу же спало. Нам поручили прочесать местность к северу в поисках одного из сирийских офицеров, которому удалось скрыться в момент боя. Вернувшись через несколько минут, мы Йони уже не застали. Он предоставил своему заместителю по операции Узи заниматься доставкой пленных и трофейных машин на территорию Израиля, а сам отправился в соседнюю арабскую деревню наблюдать за поисками машины, которая скрылась туда, и было неясно, имеет ли она отношение к колонне. Его не было с нами, когда мы в колонне победителей, с трофейными машинами и пленниками высокого ранга, пересекли границу страны, возвращаясь назад.