Мэри Габриэль - Женщины Девятой улицы. Том 1 [Ли Краснер, Элен де Кунинг, Грейс Хартиган, Джоан Митчелл и Хелен Франкенталер - пять художниц и движение, изменившее современное искусство]

В 1920 г. американские женщины наконец получили право голосовать. Уже в следующие годы эти новые полноправные граждане преуспели в ряде областей, в том числе в медицине, юриспруденции и писательстве [52] William H. Chafe, Women and Equality , 27; Marjorie Rosen, Popcorn Venus , 75–76. . Но для женщин, которые хотели быть профессиональными художниками, дверь по-прежнему оставалась наглухо закрытой. И дело тут было не только в гендерном неравенстве. Дело в том, что освященная протестантской традицией этика Америки приветствовала тех, кто тяжело и добросовестно трудился, а не витал в облаках. Людей искусства и плоды их труда просто не ценили; их занятия воспринимались как излишние. В первой половине XX в. было неслыханно, чтобы даже мужчина-американец называл себя профессиональным художником и надеялся жить на доходы от этой деятельности. Особенно если он не относился к культурной элите общества и ежегодно не посещал европейский континент. Для женщины же это было почти что невозможно… если, опять же, у нее не имелось средств для того, чтобы уехать жить за границу [53] Oliver W. Larkin, Art and Life in America , 10–11, 110–111; Richard D. McKinzie, The New Deal for Artists , 4; Celia S. Stahr, «The Social Relations of Abstract Expressionism, An Alternative History», 301; Rozsika Parker and Griselda Pollock, Old Mistresses , 38. Художница Мэри Кэссет, по ее признанию, решила переехать во Францию, так как в Европе женщина может рассчитывать на то, что в ней будут видеть «кого-то, а не что-то». . Еврейская женщина из рабочего класса, такая как Ли, не могла о подобном и помыслить [54] Steven Naifeh and Gregory White Smith, Jackson Pollock , 372. . Много лет спустя Краснер объясняла бедственное положение женщины-художника исторической борьбой мужчин против женщин, столь же древней, как сама иудейско-христианская история. Ли просто отмахнулась от этого тяжкого бремени, сказав: «А что я могу поделать с этими пятью тысячами лет?» [55] Lee Krasner, a Conversation with Hermine Freed , videotape courtesy of PKHSC; Lee Krasner, interview by Barbara Rose, AAA-SI, 9; Juanita H. Williams, «Woman: Myth and Stereotype», 238–39. Даже величайшие мыслители Запада обрекали женщин на подчиненное положение в физическом и интеллектуальном плане. Гегель, например, говорил: «Женщины могут быть образованными, но для высших наук, как философия, и для некоторых произведений искусства, требующих всеобщего, они не созданы». А, по словам Ницше, «мужчина должен быть воспитан для войны, а женщина — для отдохновения воина; все остальное — глупость». . И твердо решила стать художницей, чего бы ей это ни стоило.

Ее первым творческим детищем стал феномен под названием Лена Ленор Ли Красснер Краснер. «Я возникла из ниоткуда», — объясняла Ли [56] Lee Krasner, interview by Barbaralee Diamonstein-Spielvogel, provided by Barbaralee Diamonstein-Spielvogel, interviewer and author, from Inside New York’s Art World (© Dr. Barbaralee Diamonstein-Spielvogel), 204. . Ей никто не помогал материально. Родители позволили дочери делать все, что ей заблагорассудится, если только она ничего не будет у них просить. В детстве перед глазами Ли не было никакого примера, который мог бы вдохновить ее стать художницей. Единственной картиной в родительском доме была репродукция портрета королевы Изабеллы. Начав интересоваться искусством, Краснер, по ее собственному признанию, даже не знала точно, что означает это слово [57] Nemser, Art Talk , 83; Lee Krasner, interview by Barbara Rose, 1975 GRI; B. H. Friedman, «Lee Krasner», черновик рукописи 1965, Series 2.4, Box 10, Folder 7, Lee Krasner Papers, AAA — SI, 2; Levin, Lee Krasner , 30; Lee Krasner, interview by Barbara Novak, AAA — SI, 7. . Так что о поддержке на выбранном девочкой пути не шло и речи. Наоборот, все работало против нее. Например, в школе Ли неоднократно получала плохие оценки, поскольку не могла выполнить академический рисунок так, как требовалось от учениц [58] Oral history interview with Lee Krasner, November 2, 1964–April 11, 1968, AAA — SI; Levin, Lee Krasner , 38–39; Landau, Lee Krasner: A Catalogue Raisonne , 301. . И все же она стояла на своем. С ранних лет ею двигала огромная внутренняя сила, столь же неоспоримая и неудержимая, сколь и необъяснимая.

В 1928 г. Ли бросила Колледж Купер-Юнион в поисках чего-то более серьезного и поступила в одну из старейших и лучших школ изобразительных искусств в США — Национальную академию дизайна. Одной из работ в ее портфолио при поступлении был автопортрет, который художница написала на пленэре, повесив зеркало на дерево. Картина была очень хороша, а композиция крайне необычна. И приемная комиссия не поверила, что работа написана в том месте и в той манере, о которых говорила абитуриентка. В результате ее приняли с испытательным сроком. Ли заняла свое место среди 600 студентов, получавших традиционное образование в области изящных искусств. Среди них был высокий белокурый русский аристократ, водивший роскошный, блестящий желтый кабриолет «линкольн» [59] Levin, Lee Krasner , 49–50, 54–56; Ines Janet Engelmann, Jackson Pollock and Lee Krasner , 9; Naifehand Smith, Jackson Pollock , 378. . Звали его Игорь Пантюхов.