Рональд Рейган - Жизнь по-американски

Я собрал всех вместе и сказал, что в Нью-Гэмпшире все будет проходить как положено. Сказано — сделано.

Каждый день мы разъезжали по заснеженным дорогам штата с раннего утра до позднего вечера; я разговаривал с каждым, кто хотел выслушать меня, затем мы усаживались снова в машины и автобусы и ехали дальше, редко возвращаясь раньше полуночи.

Думаю, поражение в Айове по-настоящему подхлестнуло меня, и я не хотел проигрывать снова.

Как я уже говорил, я часто удивляюсь тому, как мелкие и, казалось бы, несущественные события, как, например, потеря работы в компании "Монтгомери уорд", могут изменить человеческую жизнь.

В ту зиму произошло еще одно незначительное, на первый взгляд, событие, совсем краткое — оно длилось несколько секунд, в спортзале средней школы в Нашуа, штат Нью-Гэмпшир, и, я думаю, именно оно помогло мне прийти в Белый дом.

Полагаю, что в последние дни перед предварительными выборами в Нью-Гэмпшире почти все понимали, что основная борьба идет между Джорджем Бушем и мной, причем Буш лидирует. И когда газета "Нашуа телеграф" предложила свои услуги в качестве спонсора между нами двумя, мы оба согласились. Дебаты должны были состояться в субботу вечером, прямо перед выборами. Вполне понятно, что это вызвало протесты остальных кандидатов. Один из них, сенатор Роберт Доул, подал жалобу в федеральную комиссию по выборам и заявил, что, финансируя дебаты только между двумя кандидатами из семи, газета проводит незаконную кампанию в поддержку Буша и Рейгана. Комиссия согласилась с этим. Предпочитая не отказываться от уже назначенных дебатов, мы предложили команде Буша поделить расходы по их проведению. Но его доверенные отказались, и мы решили взять целиком на себя расходы по проведению дебатов — они составляли несколько тысяч долларов, — и они приняли наше предложение.

Я считал, что было бы несправедливо исключать из дебатов остальных кандидатов, так как в эти дни большинство из них тоже проводили свою кампанию в Нью-Гэмпшире, а поскольку мы теперь являлись спонсорами и платили за дебаты, я решил пригласить их принять участие; четыре кандидата — Роберт Доул, Говард Бейкер, Джон Андерсон и Фил Крейн (Джон Кон-нэлли проводил кампанию в другом штате) дали свое согласие.

В субботу вечером, поднявшись на платформу, построенную для этого случая в спортзале средней школы Нашуа, мы увидели на ней один стол, два стула и шестерых кандидатов. Когда менеджер команды Буша Джим Бейкер увидел еще четырех кандидатов, он запротестовал и сказал, что при такой ситуации Джордж выступать в дебатах не будет. Но поскольку остальных пригласил я, то согласиться с Бейкером и исключить их из дебатов я тоже не мог. Таким образом, мы оказались в каком-то странном неловком тупике.

Джордж застыл на своем стуле, не произнося ни слова, я сидел на другом, за моей спиной стояли в замешательстве четыре других кандидата, которым в буквальном смысле говорили, что они должны уйти, и все это проходило на виду у почти трехтысячной аудитории.

Не понимая, что происходит, люди кричали, свистели и требовали начала дебатов. Я решил, что должен объяснить причину задержки, и начал говорить. Но, как только я произнес несколько слов, редактор газеты "Нашуа телеграф" крикнул звукооператору: "Выключи микрофон мистера Рейгана!" Мне это не понравилось, мы платили за дебаты, а он вел себя так, словно его газета все еще оставалась спонсором, и тогда я повернулся к нему — микрофон был включен — и сказал первое, что пришло в голову: "За этот микрофон плачу я, мистер Брин".

Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Собравшиеся в зале, чьи эмоции были уже на взводе, разразились оглушающими криками и, казалось, просто сошли с ума.

Вполне возможно, что я выиграл дебаты, предварительные выборы и само выдвижение именно в тот момент.

После дебатов мне сказали, что асфальт на автостоянке у школы был усеян значками предвыборной кампании Буша.

После митингов в Айове, когда я старался вернуть себе прежнее положение, ссоры, напряженность и нервное состояние в нашей группе, причиной которых были попытки Джона Сирса полностью контролировать ведение кампании, вновь возобновились. Я считал Сирса сильным и талантливым, но он сердился, если я с кем-то другим кроме него обсуждал ход кампании, и продолжал настаивать, чтобы я отстранил Эда Миса и других членов команды, о которых он был не очень высокого мнения. Я еще не простил ему историю с Майком Дивером и по мере приближения дня выборов решил, что терпение мое лопается.