Михаил Сарин - Так говорил Егор Гайдар

…если заработают принятые законы… страна пойдет…от лжегосударственной формы частной собственности к рынку свободному, к частной собственности. Важнейшим и необходимым этапом и была приватизация 1992–1994 годов.

Кризис и дефолт 1998 года привел к тяжелейшим последствием для населения и экономики. Больше всего пострадал средний класс…. Правительство Примакова не приняло предложения вернуть частную собственность государству, установить контроль над ценами, увеличить эмиссию…. На практике страна имела… ту же экономическую политику, что проводило прежнее правительство.… было доказано, что и в России выход из кризиса и дальнейшее развитие экономики возможны только в условиях макроэкономической стабилизации и на основе частной собственности.

Политическая элита, которая в конце 1999 – начале 2000 года пришла к власти в России…решила реализовать реформы, контуры которых, уже были проработаны для второго срока президентства Б.Ельцина.

…на фоне начавшегося восстановительного роста, когда базовые институты рыночной экономики были сформированы, общество адаптировалось к новым реалиям. За этим последовали 10 лет роста реальных доходов населения. С 2004 года экономический рост был подкреплен… повышением цен на нефть.… Но нынешняя ситуация, когда заработная плата перестала расти и начала снижаться, в корне иная.

Решение о выборе пути носит политический характер… или ужесточение политического контроля, репрессий против несогласных,… или постепенная демократизация режима, восстановление системы сдержек и противовесов, свобода прессы, реальный федерализм. Первый путь ведет к новой революции. Двух революций, которые наша страна пережила в ХХ веке, на наш взгляд, ей хватит. С того времени, когда Западная Европа постепенно выбрала второй путь, началось беспрецедентное ускорение экономического роста.

Надеемся, российская власть сделает правильный выбор .

Советский Союз распался. Но экономические проблемы никуда не делись, а, наоборот, обострялись с каждым днем. Каждая республика, ставшая государством, решала их по-своему. Однако сотрудничать никто не хотел. Сразу после подписания Беловежских соглашений была сделана попытка наладить экономическое взаимодействие. Эта попытка не удалась. В предполагаемом Договоре об экономическом сотрудничестве, в рамках СНГ, чётко не оговаривались ни вопросы валюты – (общая или различные), ни проблема общего бюджета, ни порядок функционирования общей банковской системы. Единственный вопрос, вызывающий практический интерес – как поделить союзный золотой запас. К информации о том, что делить почти нечего, относились скептически. [106] – ДП стр.145

В итоге все республики сошлись на том, что имущество, находящееся на территории каждой республики, принадлежит ей. Никакого дележа «союзной собственности» не происходит. При этом Литва и Армения получили атомные электростанции, Грузия и Молдавия – виноградники, а Украина – крымские курорты. У России остались месторождения нефти, газа, золота и алмазов. Она фактически приняла на себя все долги СССР, зато унаследовала всю его зарубежную собственность, так же, как и место в Совбезе ООН. Космодром «Байконур» и Черноморский флот остались в собственности России и находятся в Казахстане и Украине на условиях аренды.

Свои экономические проблемы Россия начала реально решать сразу после путча. Проблемы эти были такими же, как и у всего СССР. За три дня до путча Первый заместитель Председателя Кабинета министров СССР В. Щербаков писал в Совет федерации СССР. «Страна ускоренными темпами втягивается в глубокий финансовый кризис и развал денежного обращения… Однако бесконечные согласования, обсуждения и так далее привели к тому, что потеряно уже 2 месяца… Необходимо понять, что через 2 – 4 месяца придется принимать совсем другие меры». Какие же «первые» меры предлагал заместитель председателя Кабинета Министров СССР? А вот какие: «решение о немедленном замораживании всех программ социального характера, не начатых финансированием до 1 августа 1991 года», «переход к преимущественно свободному ценообразованию с включением нового механизма фонда оплаты труда». Он же считал при этом, что «эти подходы не позволяют решить проблему финансовой сбалансированности в целом, а лишь относят ее решение за пределы 1991 года». Выходит, не только среди «завлабов», как называли молодых реформаторов, но и в высшем руководстве Союза были люди, реально оценивавшие ситуацию. К сожалению, как уже отмечалось, В. Крючков, Г. Янаев, Павлов и Б. Пуго к таковым не относились. И «другие» меры пришлось принимать уже другим людям – российскому руководству.