Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Теперь — по сути. Вошедшее в сборник эссе, посвященное Рузвельту, удивительно двумя моментами. Во-первых, оно не оправдывает ожиданий читателя, поскольку анализ личности, в отличие от других очерков, здесь уступает самой личности. Подобное несоответствие между масштабом темы и отсутствием ожидаемого уровня глубины в ее раскрытии можно найти только в эссе про Адольфа Гитлера [1628] См.: MullerJ.W. Op. cit. Р. XI. . Во-вторых, формат изложения противоречит основной идее сборника, который посвящался не только «великим», но и «современникам». Учитывая социальное положение автора, под «современниками» здесь понимаются те, с кем Черчиллю посчастливилось общаться лично. Но в середине 1930-х годов общение с главой Белого дома было сведено к минимуму. Рузвельт был одним из тех, кто получил подписанные экземпляры биографии l-ro герцога Мальборо, однако что касается личных встреч, то их практически не было. Они пересеклись лишь однажды — в далеком 1918 году. Черчилль тогда занимал пост министра по делам военного снабжения, а будущий президент был помощником военно-морского министра. Черчилль об этой встрече забыл. Причем забыл так основательно, что не вспомнил ни в 1934 году, когда решил написать статью про Рузвельта, ни в годы Второй мировой войны. Рузвельт, напротив, сохранил в памяти этот эпизод. Англичанин произвел на него негативное впечатление. Это в годы войны он будет говорить Черчиллю, что-де «счастье жить с вами в одном десятилетии» [1629] См.: запись в дневнике от 30 января 1942 года. Moran С. Churchill at War 1940-45. Р. 30. , а в 1918 году, по его мнению, будущий премьер-министр вел себя, как «говнюк» [1630] Об использовании Ф.Д. Рузвельтом столь нелицеприятного и нехарактерного для литературной речи выражения (stinker'). См.: исследования Уоррена Ф. Кимболла. Riddles, Mysteries, Enigmas // Finest Hour. № 138. P. 19. .

Несмотря на названные особенности, очерк про главу Белого дома не только интересен, но и представляет собой прекрасный материал для размышлений. Особенно если провести сравнительный анализ двух выдающихся государственных деятелей, которых очень скоро история сведет вплотную.

Изучая личность президента, Черчилль выделил в нем качество первооткрывателя. «Ибо Рузвельт и вправду первооткрыватель, который пустился в путь столь же туманный, как путь Колумба, и на поиски столь же важные, что и те, которые привели к открытию Нового Света» [1631] Черчилль У.С. Рузвельт I Мои великие современники. С. 307. . Черчилль и сам был не чужд нововведениям. Причем не только в первой половине своей жизни, но и в «консервативный» период. Правда, его стремление к инновациям отличалось от подхода Рузвельта. Исайя Берлин (1909–1997) отмечает, что, несмотря на весь свой темперамент экстраверта, Черчилль проявлял большую глубину, стараясь заглянуть внутрь трансформируемого объекта. Во многом это объяснялось его любовью к истории и, как следствие, желанием понять причины и внутренние взаимосвязи. Рузвельт, напротив, был больше нацелен на оценку текущего состояния и, обладая «многочисленными высокочувствительными антеннами», удивительным образом улавливал малейшие перемены, происходящие во внешней среде. Именно на основе этого потока информационных сигналов и формировалось его представление о текущем положении дел. Черчилль же создавал картину мироздания благодаря своему знанию прошлого и прекрасно развитому воображению [1632] Относительно роли воображения в мышлении УС. Черчилля См.: запись в дневнике от 16 октября 1944 года. Moran С. Op. cit. Р. 247. . Информация из внешнего мира служила для него лишь сырым материалом, из которого он, сообразно своему личному видению, формировал образ мира. Именно это и имел он в виду, когда шокировал своего помощника Мориса Эшли знаменитой фразой: «Дайте мне факты, а я прокручу их так, чтобы доказать свою точку зрения» [1633] Цит. по: Ashley М. Op. cit. Р. 18. .

Различия в восприятии окружающей действительности влияли и на формат проводимых реформ. Инициируемые Рузвельтом перемены являлись реакцией на многочисленные внешние сигналы, улавливаемые его ментальными анализаторами. Этот процесс напоминал настройку пианино или тонкое подкручивание сложного прибора. Черчилль же действовал с большей резкостью. Обладая невероятной силой воли, обладая энергией, сметающей все на своем пути, он просто заменял ошибочный, в его представлении, мир на тот, который он создавал в своей голове и который считал более правильным [1634] См.: Berlin I. Mr Churchill in 1940. P. 23–24; Gardiner A. G. Pillars of Society. P. 58; запись в дневнике от 2 декабря 1953 года. Moran С. Churchill. The Struggle for Survival 1945-60. P. 220. . Порой это приводило его к «зашоренности», что отмечала даже любящая Клементина [1635] Cm.: Moran C. Churchill at War 1940-45. P. 301. . Но подобный подход позволял ему иметь свою, отличную от других и не нуждающуюся в чужом одобрении точку зрения по широчайшему кругу вопросов, проблем и явлений [1636] См.: запись в дневнике от 30 января 1945 года. Moran С. Ibid. Р. 264. . Еще в 1912 году журналист Джордж Уошборн Смолли (1833–1916) констатировал, что всегда и во всем Черчилль руководствовался доводами только собственного разума [1637] См.: Smalley G. W Anglo-American Memories. Second Series. P. 97. .