Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Черчилля привлекало в Лоуренсе не только его прекрасное знание сложнейшего ближневосточного региона, но сама «необыкновенная личность, обладающая безмерным потенциалом и огромной силой воли». «В любой ситуации, сколь бы критической она ни была, этому человеку удавалось найти выход, — восхищался У. С. Ч. — В самых сложных обстоятельствах он всегда приходил на выручку — и не было в целом мире более надежного и верного помощника». Как и многие, Черчилль попал под обаяние «благородного величия, которое всегда отличало натуру» этой неординарной фигуры [1494] Выступление на церемонии открытия мемориальной доски Лоуренса, Оксфордская высшая школа от 3 октября 1936 года. Черчилль У.С. (ред.). Никогда не сдаваться. Лучшие речи Черчилля. С. 201, 198. . «Господь не смог бы создать личность, которая понравилась бы Уинстону Черчиллю больше», — считает Ричард Лэнгвортс [1495] Langworth R.M. Churchill and Lawrence U Finest Hour. № 119. P. 18. .

По мнению британского политика, Лоуренс был «отмечен печатью гения», «хотя природа его гениальности оставалась непостижима» [1496] Выступление на церемонии открытия мемориальной доски Лоуренса, Оксфордская высшая школа от 3 октября 1936 года. Черчилль У.С. (ред.). Указ. соч. С. 198. . Возможно, все дело в разносторонности, которая была не чужда самому Черчиллю и которую он высоко ценил в других. Отсюда и его восхищение «гением Лоуренса», который «обладал неисчислимым количеством граней», который «владел мастер-ключ ом» от «самых разных сокровищниц». «Лоуренс был ученым и солдатом, археологом и командиром, механиком и философом. Очарование и радость от знакомства с ним, щедрое величие его натуры еще ярче выделялись на фоне темного житейского опыта и мудрости» [1497] См.: Черчилль У.С. Указ. соч. С. 138–139. .

Уважение было взаимным. Лоуренс отмечал храбрость Черчилля, заявляя, что в нем ее столько, что «хватит на шестерых». Кроме того, он выделил в политике «чувство юмора, проницательность, самоуверенность и расчетливость, насколько расчетливым может быть государственный деятель» [1498] См.: Письмо Ральфу Блюменфельду от 11 ноября 1922 года. Documents. Vol. 10. P. 2122. .

Деловые отношения между двумя джентльменами быстро переросли в дружеские. Лоуренс был одним из тех, кто поддержал Черчилля после его неожиданной отставки 1922 года [1499] См.: Письмо от 18 ноября 1922 года. Ibid. Р. 2124–2125. и поражения Консервативной партии на выборах 1929 года [1500] См.: Письмо Эдварду Маршу от 3 июня 1929 года. Ibid. Vol. 11. P. 1474. . Он стал одним из самых желанных гостей в Чартвелле. По воскресеньям он часто приезжал в поместье на своем любимом мотоцикле Brough Superior SSI00, привязанность к которому со страстью к быстрой езде в итоге стоила ему жизни {78} 78 Тринадцатого мая 1935 года во время прогулки на мотоцикле в графстве Дорсет Лоуренс не справился с управлением, пытаясь объехать детей на велосипедах. Несмотря на старания врачей, он скончался на шестые сутки после аварии от черепно-мозговой травмы, полученной в результате удара головой о землю. Один из пытавшихся спасти его нейрохирургов — сэр Хью Уильям Белл Кэрнс (1896–1952) — был настолько потрясен кончиной полковника, что начал продолжительные исследования по защите мотоциклистов от черепномозговых травм. Результаты проведенного им исследования более двух тысяч аварий с летальным исходом оказали неоценимый вклад в создание мотоциклетных шлемов. .

Сара запомнила Лоуренса как «невысокого, худощавого человека с очень мягким голосом и тихими манерами», которые контрастировали с шумным стилем ее отца. Но Черчилль нередко уходил в тень, давая своему гостю возможность повести разговор, увлекая аудиторию своим шармом и обаянием [1501] См.: Churchill S.S. A Thread in the Tapestry. P. 34. .

Сестра Сары Мэри тоже оставила воспоминания о полковнике. Больше всего ее поразило необычное арабское одеяние Лоуренса [1502] Cm.: Soames M. Clementine Churchill. P. 258. . Оно же произвело впечатление и на Черчилля. Примечательно, что тема внешнего вида «великих современников» пройдет лейтмотивом через многие очерки сборника, но самую сильную разработку получит именно в эссе про Лоуренса, а фотография полковника в экзотическом одеянии станет единственной иллюстрацией, украсившей новое издание. Черчилль искренне восхищался арабским нарядом своего друга — белоснежной туникой, доходящей до лодыжек, и белоснежным платком на голове, удерживаемым головным обручем — игалем. Он и сам знал толк в оригинальных костюмах и ценил внешние эффекты. В конце жизни у него скопится внушительная коллекция предметов гардероба: мантия ректора Бристольского университета, форма полковника 4-го гусарского полка и коммодора Королевских вспомогательных военно-воздушных сил, костюм для тропиков и комбинезон «сирена», мундиры старшего брата маячно-лоцманской корпорации Тринити Хаус, члена Тайного совета и лорда-хранителя Пяти портов, не считая ковбойской шляпы, а также тапочек с вензелем У.С.Ч.