Чак Паланик - На затравку. Моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось

Кроме того, самодостаточную историю можно продать в журнал – это и деньги, и способ заверить потенциального издателя, что другие редакторы текст уже одобрили.

Такие рассказы потихоньку копятся. Каждый помогает обозначить вербальные особенности, «фишки» персонажа, которые я затем использую в остальных историях. К этому времени я распечатываю их все и таскаю с собой целую кипу бумаг. Когда выдается свободная минутка, я тасую эти истории по-всякому и смотрю, где для поддержания напряжения лучше вставить лирическое отступление или флешбэк, а где немного отвлечь читателя, чтобы потом огорошить внезапной развязкой.

Такой трудоемкий процесс создания первоначального черновика Тим называет «высиранием кирпича». Например: «Да расслабься, пока сойдет, ты ж еще кирпич не высрал».

И вот я ношу с собой готовый черновик – будущий текст уже рожденной книги. Все основные части (те самые истории, с которых все начиналось) готовы. Конструкция будущего дома проработана и более-менее надежна. Осталось лишь подрегулировать темп повествования и поиграть с концовками.

Преимущество данного метода заключается в том, что я получаю удовлетворение уже на этапе создания первоначальных историй. У меня в сумке – не сырое хрен пойми что, а готовые рассказы. Когда каждый из них закончен и принят, можно браться за следующий. Маленькие блоки, которым суждено стать частью машины, собраны и работают по отдельности (ведь их уже напечатали в журнале, либо вы зачитали их на публике и увидели реакцию людей).

Будь я вашим учителем, я признал бы, что со стороны все это выглядит довольно бесхитростно. Но если у вас есть постоянная работа, семья и куча повседневных обязанностей, а писать хочется, такое поэтапное экспериментирование поможет не сойти с ума.

Еще одна история с завода «Фрейтлайнер». В холодную погоду бездомные кошки часто приходили туда жить – несмотря на постоянный грохот производства и висящую в воздухе пелену краски и машинного масла. Народ их подкармливал, и я то и дело замечал, как они шныряют между ящиков с запчастями. Иногда вскроешь коробку, а там целый выводок новорожденных котят, розовых и писклявых. Устав обязывал нас бросать этих котят в измельчитель – тот мгновенно превратил бы их в пыль, точно картон или упаковочную бумагу. Конечно, бессердечных среди нас не находилось, и мы на свой страх и риск прятали котят в каком-нибудь ящике, кормили до самой весны, а там уж они уходили на улицу.

Новая работа – это новый мир. В мой первый день на заводе начальник цеха отправил меня в соседний цех за неким инструментом под названием «станок для заточки ракелей». Тот начальник отправил меня к третьему начальнику, а третий – к четвертому. При этом каждый из них осыпал меня проклятьями. К концу смены я побывал во всех цехах – от предварительной сборки до техконтроля, познакомился со всеми начальниками и наслушался отборной брани. Станка для заточки ракелей я не нашел, но, как позже выяснилось, меня отправили по цехам не для этого. Теперь я хорошо представлял себе расположение цехов и увидел живьем всех боссов, к которым меня могли приставить.

К чему это я? Много лет спустя я рассказал эту историю на вечеринке, после чего все присутствующие стали наперебой делиться похожими историями из собственной жизни. Одну женщину, устроившуюся в бургерную «Ред Робин», послали искать «нож для чистки бананов», а парня, который пришел работать в гипермаркет «Таргет», отправили на поиски «удлинителей полок».

Понимаете? Хорошая история способна погрузить в потрясенную тишину целый зал. А отличная история заставляет нас припоминать похожие истории из собственной жизни и, таким образом, объединяет людей. Мы сознаем, что у наших судеб куда больше общих черт, чем различий.

Начинается своеобразный дружеский конкурс на лучшую историю. Кто-то рассказывает, как пришел работать на кирпичный завод в Торонто, и ему велели принести ведро горячего пара. Коллеги показали, как поднять ведро над паровым краном, а потом бежать с перевернутым ведром куда нужно. Бедняге даже в голову не пришло возразить, и весь первый день на новой работе он бегал туда-сюда с обожженными до волдырей руками – носил пар.

А вот история от телевизионщика. Всем новеньким в телецентре поручали мыть светофильтры, которые назывались «гелики» – такие тонкие цветные пластинки, используемые для придания свету нужного оттенка. Раньше они делались из тончайшего, невероятно хрупкого желатина. И вот представьте, что вы приходите работать в телецентр, и в первый же день ваш непосредственный начальник поручает вам отмыть несколько таких пластинок. Если поцарапаете или порвете – сразу уволят. Мыть нужно самой горячей водой, какую только терпит рука. Вы приходите в кладовую уборщика, включаете горячую воду… в ту же секунду пластинки тают и исчезают в сливном отверстии раковины. Телевизионщик, который мне это рассказывал, весь остаток первого дня прятался от босса, боясь его гнева.