Алексей Карпов - Ярослав Мудрый

Насильно взятая в жены Рогнеда родила, как мы уже говорили, четырех сыновей: Изяслава, Мстислава, Ярослава и Всеволода. Позднее Владимир поимел еще двух жен - «друг чехиню» (в отличие от первой, родившей ему Вышеслава) и болгарыню (родом, кажется, из волжских, а не дунайских болгар). От чехини родились два сына - Святослав и еще один Мстислав. Впрочем, имя этого второго Мстислава называют не все списки «Повести временных лет». В другом месте та же «Повесть…» упоминает в числе сыновей Владимира Станислава, а согласно свидетельству ряда летописей, он и был сыном «другой» чехини9. Болгарыня же родила Владимиру Бориса и Глеба - будущих князей-мучеников, великих русских святых. У Владимира было еще два сына - Судислав и Позвизд, но имен их матерей «Повесть временных лет» не сохранила.

Перечень сыновей Владимира дважды приведен в летописи и один раз в «Сказании о святых князьях-мучениках Борисе и Глебе», написанном неизвестным автором в XI веке. Однако расположены ли эти имена в строгом порядке старшинства, мы не знаем. Ярослав занимает в перечне - в разных списках - третье или четвертое место: после Вышеслава, Изяслава и (в большинстве списков) Святополка10. Относительно старшего Мстислава (сына Рогнеды) ясности нет. Известный в русской истории князь Мстислав Владимирович Тьмутороканский определенно был младшим братом Ярослава Мудрого («Ты еси старейший брат», - говорил он Ярославу в 1024 году), и ничто не свидетельствует о том, что эти два князя были единоутробными братьями. (Родство по матери, как правило, связывало братьев особо тесными узами; Ярослав же и Мстислав открыто враждовали друг с другом.) Так что «старший» Мстислав - если он вообще существовал, а не попал в летопись по ошибке - скорее всего, умер еще в детстве. Во всяком случае, никакого следа в русской истории он не оставил.

Несомненно одно: Ярослав входил в число старших сыновей Владимира. Впоследствии, когда дети несколько подросли и киевский князь решил распределить между ними отдельные части своего государства, Ярославу достался Ростов. Еще позже, после смерти Вышеслава, он получил вместо Ростова Новгород - прежний удел старшего из Владимировичей.

Обширная семья Владимира Святославича - тогда еще далеко не Святого - отнюдь не представляла собой единое целое. До своего крещения в 987 или 988 году князь вел жизнь бурную и, можно сказать, разнузданную, с удовольствием предаваясь всяким телесным наслаждениям. Помимо законных («водимых») жен, у него имелось множество наложниц: «300 в Вышгороде, да 300 в Белгороде, да 200 на Берестовом, в сельце», как с осуждением писал летописец, может быть, и преувеличивая в цифрах. Но и наложницы не могли удовлетворить князя-сластолюбца: «Ненасытен был в блуде, приводя к себе замужних жен и девиц растлевая». Неудивительно, что многочисленное потомство князя жило отнюдь не дружно и постоянно враждовало между собой.

Более всего братьев и сестер сближало тогда родство по матери. Но судьба сыновей Рогнеды сложилась слишком по-разному, и какого-то особого «клана» в составе княжеской семьи они не образовали. Изяслав, как мы знаем, еще ребенком отделился от остального «семени» Владимирова и уехал в построенный для него город Изяславль в Полоцкую землю. «Тихий, и кроткий, и смирный, и милостивый» (как отзывался о нем позднейший летописец), этот князь умер в 1011 году, оставив после себя малолетних сыновей - Всеслава и Брячислава. Последний со временем станет одним из самых деятельных и воинственных русских правителей и много будет воевать с Ярославом.

Трагичной, по-видимому, окажется участь другого сына Рогнеды - Всеволода. Этот князь будет посажен отцом в городе Владимире на Волыни, но очень рано - уже в 90-е годы Х века - исчезнет из русской истории. По некоторым сведениям, около 994-995 года он отправился в Швецию - свататься к шведской княгине Сигрид Гордой. Скандинавские саги рассказывают о страшном конце, который принял «конунг Виссавальд из Гардарики» (так скандинавские саги называют Русь): Сигрид напоила его и всю дружину, а ночью повелела поджечь дом, в котором они отдыхали, - «И сгорели… те, кто был внутри, а тех, кому удалось выбраться, убили» 11.

И все же в потомстве Рогнеды нашелся по крайней мере один человек, с которым Ярослава будут связывать исключительно теплые, нежные отношения. Этим человеком стала его сестра Предслава. После смерти матери (последовавшей в 1000-м или в самом начале 1001 года) она, очевидно, осталась жить в сельце на Лыбеди, которое, может быть, и получило свое название по ее имени. В это время Ярослав пребывал уже вдалеке от Киева - в Ростове, а затем уехал в Новгород. Но брат и сестра сохранили дружеские отношения и переписывались между собой. Забегая вперед, скажем, что Предслава окажет брату неоценимую услугу после смерти их отца Владимира (1015 год), когда между братьями начнется жестокая кровопролитная война за власть. Судьба Предславы окажется также трагичной. Но об этом нам еще предстоит говорить, и не скоро.