Сол Слэш Хадсон - Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове [litres]

Слэш с Акселем что-то обсуждают за кулисами во время турне Illusion. Обратите внимание на два литра водки в животе у Слэша

– Тебе не обязательно становиться его лучшим другом, чтобы записать вместе альбом, – предположил Аксель.

– Может, и так, но ведь нужно иметь хоть какое-то взаимное уважение, понимаешь?

То же можно было сказать и о нас с Акселем. Негатив оказался настолько всепоглощающим, что я не мог сосредоточиться на музыке. Накопилось так много обид, изводивших меня, что сохранять спокойствие хотя бы на том уровне, чтобы играть с удовольствием, было почти невозможно. Поэтому я только и делал, что напивался, а потом пытался смириться с тем, чем мы там занимаемся.

Аксель пригласил к нам на репетицию с Полом Хьюджем Закка Уайлда. Он, вероятно, думал, что мне понравится эта идея, потому что Закк был моим другом и я уважал его как гитариста, но проблемы это все равно не решало. Я заговорил о возможности вернуть Гилби, и эта идея была категорически отвергнута. Через Дуга Голдстейна туда и обратно передавались бесконечные сообщения о желаниях, потребностях и идеях Акселя относительно того, что нам следует делать. В тот момент я регулярно «общался» с Акселем только через Дуга. Аксель передавал Дугу сообщение, а Дуг сглаживал углы и доносил информацию до меня. Потом я передавал сообщение обратно, Дуг снова сглаживал углы и доносил его до Акселя, и так по кругу. Иногда я звонил Акселю, но в основном он не брал трубку и так мне и не перезванивал. А когда он появлялся на репетиции, то даже не пел. Мои воспоминания о том периоде настолько смазаны, потому что мы почти не играли. Правда, должен сказать, оборудование там было неплохое. Если подумать, те сессии обходились нам слишком дорого, потому что в основном мы просто уныло сидели и ничего не происходило.

Как бы я ни злился на насильственное возвращение меня домой, чтобы теперь я сидел в студии и ничего не делал, но внутренняя ответственность заставила меня выжать из этого бестолкового времени хоть что-то, хотя мне было ужасно неспокойно. Я не знал, чего ожидать от Закка Уайлда, но надеялся на лучшее. Он отличный парень. Помню, как тусовался с ним в отеле «Сансет Маркиз» в тот вечер много лет назад, когда его взяли гитаристом в группу Оззи. Мы зависали у него в номере и праздновали, а потом он отрубился в ванне, и там я его и оставил. Характер у Закка напоминает Стивена Адлера, только его еще нужно умножить на десять: он не стесняется слов и не боится конфликтов. Ни его, ни Акселя больше недели я не выдерживал. Если не считать этого, то играть с ним в студии «Комплекс» казалось мне бессмысленным. Мы уже не были командой из двух гитаристов, на которой и основаны Guns. Мы были двумя отдельными соло-гитаристами, каждый из которых исполняет что-то свое на своем краю сцены, хотя получилось мощно. Я привык работать и играть с более сдержанным ритм-гитаристом. Если бы мы сотрудничали с Закком, то у нас было бы совсем другое звучание… вроде Judas Priest, например. Даже он чувствовал, что концепция неверна.

– Было круто, – сказал я ему, когда мы немного поимпровизировали. – И совсем по-другому.

– Послушай, приятель, – сказал он. – Все хорошо. Мы могли бы играть вместе, черт побери, это же круто. Но вам с Акселем нужно уладить дела в этой гребаной группе, чувак. Возьмите себя в руки и, черт побери, начните все сначала.

Дело в том, что Акселю необходимо было все контролировать до такой степени, что остальные просто задыхались.

К тому времени все решения относительно «группы» принимали только Аксель и Дуг. Нам с Даффом и остальным участникам решения сообщали по телефону и факсу – Guns N’ Roses официально превратились в диктатуру. Реальность происходящего была непреодолима как зыбучие пески. И у меня не осталось ни единой точки опоры, некуда было применить силу рычага, чтобы вытащить себя оттуда. Задачи звучали просто: нужно найти нового гитариста и записать новый альбом. Но весь процесс диктовал Аксель, и, хотя я знал, что ему нужен мой вклад, я задыхался от напряжения и не мог ясно мыслить. Думаю, в конце концов дело свелось к борьбе за власть между ним и мной, в которой он хотел все контролировать, а я хотел, чтобы мы все делали вместе. Когда речь шла о Guns N’ Roses, публика в основном сосредотачивала внимание на Акселе и мне как ядре группы, и, думаю, Аксель не хотел с этим соглашаться. Но успех, которого добились Guns N’ Roses, был результатом коллективного труда пятерых участников группы, где все были одинаково важны, – мне видится это так. Только такая концепция уже ушла в прошлое, и мне казалось, что я ничего не могу с этим поделать.