Сирил Колло - Мохамед Салах. Последний фараон

Девять лет спустя, 22 октября 1948 года, был сыгран матч первого в истории розыгрыша египетской лиги под эгидой короля Фарука I. В чемпионате приняли участие одиннадцать команд: «Аль-Ахли», «Фарук» (ныне «Замалек»), «Аль-Секка Аль-Хадид», «Терсана», «Исмаили», «Мисри», «Порт Фуад», «Олимпик», «Иттихад», «Трам» и «Юнан». В итоге 30-килограммовый серебряный чемпионский кубок увезли домой футболисты «Аль-Ахли».

С тех пор минуло больше семидесяти лет. Египет пережил военный переворот под предводительством Мохамеда Нагиба и полковника Гамаля Абдель Нассера в 1952 году и конец эпохи правления короля Фарука I. Пострадал в шестидневной войне 1967 года, приведшей к поражению египетских войск и оккупации Израилем Синайского полуострова и Сектора Газа. А в октябре 1973-го столкнулся с Израилем вновь в войне Судного дня. Вся страна в прямом эфире видела смерть президента Анвара Садата, убитого 6 октября 1981 года во время военного парада в Каире. Пережил Египет и 30-летнее правление Хосни Мубарака. Во время «арабской весны» 2011 года на площади Тахрир страну переполняли надежды. Он видел падение президента Мубарака и проголосовал на выборах 2012 года, отдав победу Мохамеду Мурси, кандидату от движения «Братья-мусульмане». Затем пережил еще один переворот под предводительством генерала Абдул Фаттаха ас-Сиси, свергшего Мурси и провозгласившего себя президентом республики. Страна скорбела по тысячам жертв резни в Рабаа в августе 2013-го. Теперь Абдул Фаттах ас-Сиси правит страной железной рукой: на президентских «выборах» 28 марта 2018 года, осмеянных многими наблюдателями, он набрал 97 % всех голосов.

А что же с футболом? Вот слова Боба Брэдли, тренировавшего сборную Египта с 2011 по 2013 год: «Когда приезжаешь сюда, начинаешь осознавать, насколько тесно футбол связан со всем этим. Понимаешь, что футбол и политика здесь безраздельно связаны друг с другом». Футбол здесь служит отражением сложно устроенного общества: это и инструмент, с помощью которого режимы укрепляют лояльность своих граждан и поощряют национализм, и отвлекающий фактор, помогающий обществу уйти от тягот каждодневной жизни, и одновременно лаборатория, в которой проходят испытания новые идеи и будущие восстания. За эти 70 лет футбол утвердился в качестве и великой страсти египтян, и их великой дури. Он послужил источником как успехов, так и трагедий: семь Кубков африканских наций, выигранных «фараонами», и массовые беспорядки в Порт-Саиде 1 февраля 2012 года. Отложенный старт египетской лиги, матчи за закрытыми дверями и очередная мясорубка в феврале 2015-го, перед матчем между «Замалеком» и ENPPI. Египетский футбол породил на свет такие клубы, как «Аль-Ахли», имеющий 50-миллионную армию фанатов и каждую игру собирающий по 23 тысячи зрителей на стадионе. Согласно позиции Конфедерации африканского футбола, этот клуб является «главной африканской командой XX века». В то же время он был свидетелем зарождения группировки «ультрас» «Замалека» – UWK («Белые Рыцари»), превратившейся со временем в одну из самых непокорных фракций египетских футбольных фанатов и одну из ведущих сил восстания 2011 года. Он воспитал таких игроков, как Мохамед Абутрика – философа, легенду, полузащитника, принесшего своей стране три Кубка Африки, а позже изгнанного из страны из-за обвинений в подозрительных связях с «Братьями-мусульманами». Или Хусама Хасана, «Нильского Марадону», забившего 69 голов за национальную сборную. Или Ахмада Хасана, установившего рекорд по числу матчей за сборную страны (на его счету 184 игры, если быть точным). Или даже Эссама аль-Хадари, ставшего самым возрастным игроком, когда-либо принимавшим участие в финальных стадиях чемпионата мира (на турнире в России в 2018 году ему было 45 лет и 161 день). Или Ахмеда Хоссама Хуссейна Абдельхамида, более известного как Мидо, непокорного гения. А последний из «фараонов», самый актуальный герой современного Египта, – Мохаммед Салах. Он являет миру чистый образ своей страны, он хороший мусульманин, сумевший добиться триумфа на земле бывших оккупантов, человек, развеивающий ощущение неполноценности, укрепившееся в сознании стараниями колониалистов, мужчина, призывающий детей никогда не отказываться от своих мечтаний и веры в них, символ надежды и коллективной радости народа, измученного экономически, политически и социально.

Поля цветущего жасмина по правую руку; зеленые растения маиса по левую. На краю грунтовой дороги, разрезающей деревенский пейзаж, белобородый старик в галабее кремового цвета и белом колпаке запрягает телегу с ослом. Тук-тук быстро уносится с места, оставляя за собой облако пыли. А там, в отдалении, появляются силуэты терракотовых минаретов и домов Нагрига.