К той же знаменательной дате, только как-то непразднично, незаметно и неспешно, без громких кровопролитных сражений, одними маршами и манёврами, генерал Роузкранс выдавил армию конфедератов из штата Теннесси и подошёл к границам Джорджии и Алабамы, «сердцевины» мятежного Юга.
В какой-то момент Аврааму показалось, что с мятежом уже покончено. Нужно лишь догнать, атаковать и пленить деморализованную армию противника.
Этого не случилось. Мид и его генералы, хотя и отведали вкус большой победы, не сочли возможным атаковать южан, не будучи уверены в успехе. Армия потеряла четверть личного состава, Ли отгородился сильными полевыми укреплениями, а фальшивый дезертир из стана южан признался, что их армия преисполнена воинственного духа и жаждет схватки.
Четырнадцатого июля в Вашингтоне узнали, что армия Ли ушла, не преследуемая федералами. Уэллс записал в дневнике: «Всего только раз или два я видел президента столь же расстроенным и разочарованным». Сам Линкольн говорил: «Мы вложили столько труда, чтобы взрастить этот богатый урожай, но когда он созрел, мы не убрали его». Халлек сообщил Миду о недовольстве президента, и он тут же подал прошение об отставке. Линкольн отставку не принял, но написал генералу полное горечи письмо, в котором упрекал в упущенной «золотой возможности» закончить войну, а потом, выговорившись на бумаге, письмо не отправил. Наоборот, уже 15 июля президент объявил о Дне благодарения и молитвы в ознаменование одержанных побед. Ещё через несколько дней он даже напевал «куплеты генерала Ли» собственного сочинения:
Я и Дэвис наметили ясную цель:
С важным видом пошли разгромить «Филадель».
Янки дали нам жару,
И с Джеффом на пару
Мы удрали, забыв разгромить «Филадель».
Стране предстояло пережить ещё немало волнений. В сентябре успешно начатая Роузкрансом кампания в Теннесси вдруг привела его на грань поражения. Генерал взял под контроль важнейший железнодорожный узел с индейским названием Чаттануга и перерезал единственную железную дорогу, соединявшую восток и запад Конфедерации. Он уже миновал горные проходы Камберленда и вступил в Джорджию, на земли дальнего Юга… Но тут неделями отступавшие конфедераты получили подкрепления с востока (это были недобитые после Геттисберга части армии Ли) и отчаянно атаковали северян у ручья с ещё одним индейским названием — Чикамога (что на языке чероки означало «река смерти»). После ожесточённого двухдневного сражения Роузкранс, дабы избежать разгрома, отвёл войска назад в Теннесси и укрепился в Чаттануге. Конфедераты, наконец-то получившие численный перевес, блокировали город с трёх сторон, в надежде устроить здесь свой Виксберг.
В этой тревожной обстановке Линкольн решился на перемены в командовании. Специальный поезд помчал на запад военного министра Стэнтона, и тот на личной встрече с генералом Грантом передал ему решение президента. На огромном пространстве от Миссисипи на западе до Аллеганских гор на востоке создавался единый фронт — Военный округ Миссисипи, командовать которым было поручено победоносному Гранту. Со всех сторон к Чаттануге двинулись подкрепления, причём с востока был прислан двадцатитысячный экспедиционный корпус под началом «драчуна» Джо Хукера. Это огромное войско со всем снаряжением, лошадьми и артиллерией за 11 дней преодолело по железной дороге 1233 мили. По мнению историка Д. Макферсона, «этот анабазис был настоящим подвигом тыловых служб: до XX столетия никакая столь же крупная группировка войск не проделывала такой долгий путь так быстро» {643} 643 Макферсон Д . Указ. соч. С. 111.
.
Серией ударов Грант сначала деблокировал армию в Чаттануге, потом выбил южан с крепких позиций на господствующих над городом высотах и, наконец, заставил отступать обратно в Джорджию. «Это катастрофа, и незачем смягчать определения» {644} 644 Official Records… Ser. 1. Vol. 52. Pt. 2. Washington, 1898. P. 745.
, — признавался в частном письме Джефферсону Дэвису командовавший южанами генерал Брегг. А Линкольн отправил Гранту телеграмму: «Спасибо! Отличная работа!»
Он наконец-то обрёл генерала, на которого мог положиться: «Он не докучает мне беспокойными просьбами, не клянчит бесконечно подкреплений. Он берёт те войска, что у него есть, и с ними делает максимум того, на что способен… Грант — мой человек, а я — его, на всю оставшуюся войну» {645} 645 Цит. по: Williams Т. H . Lincoln and his Generals. P. 272.
. Ходила история о том, что когда до Линкольна дошли устойчивые слухи о привязанности Гранта к спиртному, он поинтересовался: «А какой сорт виски он пьёт? Я прикажу разослать по бочонку каждому нашему генералу» {646} 646 См.: Abe Lincoln Laughing. P. 40–41.
.
Читать дальше