Денис Ахапкин - Иосиф Бродский и Анна Ахматова. В глухонемой вселенной

Грохочущие по проспекту сапоги отсылают к популярной в 1950-е годы песне Булата Окуджавы («Вы слышите, грохочут сапоги…»), да и вообще в стихотворении еще отсутствует та исключительная выверенность каждого слова, которая отличает зрелого Бродского. При этом хорошо уже видно стремление выстраивать анафорическую связь между строфами, в результате которой две первых строфы, словно передающие ритм колес пригородной электрички, создают своеобразный калейдоскоп звуков и света [198] Shohl M. The Independent Turn in Soviet-Era Russian Poetry: How Dmitry Bobyshev, Joseph Brodsky, Anatoly Naiman and Evgeny Rein Became the ‘Avvakumites’ of Leningrad. New York: Columbia University, 2011. C. 218. .

Есть здесь и та особенность, которая станет характерна для его стихов, адресованных поэтам, живым или умершим. Бродский почти всегда в таких случаях включает в свой текст образы или строки, взятые из поэзии адресата: вот и здесь строчка по отечеству без памятника Вам недвусмысленно указывает на соответствующее место из «Реквиема»: а если когда-нибудь в этой стране / Воздвигнуть задумают памятник мне…

Кроме того, как уже замечали, можно увидеть отсылку к пушкиноведческим штудиям Ахматовой уже в первой строчке — в образе петухов. Первая работа Ахматовой о Пушкине была посвящена именно «Сказке о золотом петушке» [199] Там же. .

Третья строфа стихотворения Бродского содержит возможную отсылку к «Поэме без героя»:

В сочетании с «загустевшим воздухом» в последней строфе эти строки недвусмысленно отсылают к стихотворению Николая Клюева, посвященному Ахматовой:

Ахматова взяла эти клюевские строки в качестве эпиграфа к одной из частей «Поэмы без героя», существенно трансформировав их: «… жасминный куст / где Данте шел и воздух пуст» [200] О возможных причинах этой трансформации и смысловом механизме, управляющем ею, см.: Цивьян Т. В. Семиотические путешествия. C. 193–195. .

Сам Бродский объяснял появление яйцевидных кораблей еще одной причиной. Р. Д. Тименчик пишет: «В 1971 году я спросил у Бродского о мотивах этого стихотворения. Он сказал, что его волновало, как уберечь персонально Ахматову от будущей ядерной войны» [201] Тименчик Р. Д. Трилистник юбилейный с субботним приложением // На рубеже двух столетий: Сборник в честь 60-летия Александра Васильевича Лаврова. М.: Новое литературное обозрение, 2009. C. 722. . В воспоминаниях Анатолия Наймана это беспокойство также отражено, он пишет, что после ссылки Бродский, «освободившись, приехал в Комарово и немедленно стал копать под Будкой бомбоубежище для Ахматовой. Придя из леса, я застал его уже по плечи в яме, а ее у окна, улыбающейся, но немного растерянной: „Он говорит, что на случай атомной бомбардировки“. В ее словах слышался вопрос — я ответил: „У него диплом спеца по противоатомной защите“» [202] Найман А. Г. Рассказы о Анне Ахматовой. C. 211. .

«Более или менее подлинная метафизика» в стихотворении «Закричат и захлопочут петухи», о которой говорит Бродский, предвосхищает последнюю часть «Большой элегии Джону Донну». Ахматова напрямую говорит с Богом, сохраняющим в загустевшем воздухе «плоть душ» — совсем как в девизе над воротами Шереметевского дворца: Deus Conservat Omnia [203] Бог сохраняет всё ( лат. ). :

Кстати, когда-то Борис Эйхенбаум отметил, что Ахматова ввела в поэзию разговорный союз только [204] Эйхенбаум Б. М. Анна Ахматова. Опыт анализа. C. 18. , Бродский не только подмечает это и вкладывает этот союз в прямую речь героини стихотворения, но и сам идет по стопам Ахматовой. Ср. «Гость», «Шествие» и другие его ранние стихи.

В стихотворении устанавливается связь между прошлым, настоящим и будущим, которая гарантирована присутствием поэта — Анны Ахматовой. Марсово поле, на которое она приходит «одинешенька-одна», «как бывало и не раз» подчеркивает связь с Петроградом / Ленинградом первых послереволюционных лет, когда Ахматова жила в непосредственной близости от этого места. Кроме того, Марсово поле — место действия четвертой главы «Поэмы без героя», обозначенное как: «Угол Марсова поля. Дом, построенный в начале XIX века братьями Адамини. В него будет прямое попадание авиабомбы в 1942 году. Горит высокий костер. Слышны удары колокольного звона от Спаса на Крови. На поле за метелью призрак дворцового бала» [205] Ахматова А. А. Поэма без героя. C. 49. :