Денис Ахапкин - Иосиф Бродский и Анна Ахматова. В глухонемой вселенной

Можно заметить, однако, что, отрицая наличие третьих смыслов, Ахматова ничего не говорит о вторых. В набросках к поэме в записных книжках возникают строки:

Эти строки не входят в окончательный текст — и не случайно. Пока поэты рассчитывают на своего читателя и насыщают текст указателями на скрытые смыслы, ревнители партийной чистоты в литературе придирчиво ищут шифровки. Так, в августе 1946 года свежий лауреат Сталинской премии поэт Прокофьев (из хвалебных эпитетов, раздававшихся ему советской критикой, можно, пожалуй, оставить лишь «своеобразный»), выступая на заседании правления Ленинградского отделения Союза писателей, порицал коллегу по цеху, который «рекомендует ее [„Поэму без героя“] к изданию, поэму, зашифрованную самой поэтессой. Она сама здесь говорит — не знаю, почему (думаю, что здесь можно думать об издевательстве над нами): „признаю — я применяла симпатические чернила, я зеркальным письмом писала“. Даже не надо через лупу это рассматривать» [112] Цит. по: Тименчик Р. Д. Анна Ахматова в 1960-е годы. C. 566. .

На то, что читатель должен знать культурный контекст, Ахматова еще раз указывает, замечая в предпосланном «Поэме без героя» в качестве одного из предисловий отрывке «Из письма к N»: «Тем же, кто не знает некоторые петербургские обстоятельства, поэма будет непонятна и неинтересна» [113] Ахматова А. А. Поэма без героя. C. 32. . О том, как именно Ахматова работает с контекстом и как это отразилось в поэтике Бродского, будет сказано подробнее в одной из следующих глав.

Интересно, что в «Музе плача» «Поэма без героя» вообще не упоминается, хотя непосредственное влияние этого текста на молодого Бродского несомненно, и он приложил большие усилия, чтобы из-под этого ахматовского влияния уйти — показательно, например, его нежелание переиздавать «Шествие», в котором влияние «Поэмы без героя» видно, как говорится, невооруженным взглядом.

Свое впечатление от поэмы Бродский кратко сформулировал в беседе с Соломоном Волковым:

Помню, как я прочел «Поэму без героя» в ее первом варианте. Я очень сильно возбудился. Впоследствии, когда «Поэма» разрослась, она мне стала представляться слишком громоздкой. Впечатление свое о поэме я могу сформулировать довольно точно с помощью одной сентенции, даже не мной высказанной: «Самое замечательное в „Поэме“, что она написана не „для кого“, а „для себя“» [114] Волков C. М. Диалоги с Иосифом Бродским. C. 234. .

Очевидно, что, несмотря на замечание Ахматовой об отсутствии в «Поэме» третьих смыслов, Бродскому важна именно герметичность поэмы, недоговоренность и система намеков, которые в ней присутствуют. «Конечно, — замечает он, — Ахматова зашифровала некоторые вещи в „Поэме“ сознательно. В эту игру играть чрезвычайно интересно, а в определенной исторической ситуации — просто необходимо» [115] Там же. .

Биограф Ахматовой Аманда Хейт считает «Поэму» логичным финалом ее творчества: «„Поэмой без героя“ Ахматова в каком-то смысле завершила свое поэтическое странствие. Стоя на позициях акмеизма и постигая через жизненный опыт глубины языка живых символов, она сумела найти место своей жизни не только в судьбе своей страны, но и во всей мировой литературе» [116] Хейт А. Анна Ахматова. C. 197. .

Помните, как Ахматова, опасаясь прослушивания, писала на бумажке, показывала написанное собеседнику и тотчас сжигала над пепельницей? Поздние стихи Ахматовой, и особенно «Поэму без героя», можно представить как текст, комментарии к которому сожжены таким образом. И хотя сама она говорила, что никаких третьих смыслов «Поэма» не содержит, это лишь свидетельство того, что поэма была понятна (вопрос — до какой степени?) тесному кругу современников и единомышленников. Ахматова, однако, и не рассчитывает на полное понимание. Ситуация, в которой отправитель и получатель владеют одной и той же информацией, семиотически бессмысленна [117] Лотман Ю. М. Культура и взрыв. М.: Гнозис, 1992. C. 14–15. .

Поэтический текст может быть адресован идеальному читателю, как в стихотворении памяти Бориса Пильняка из «Венка мертвым»: Все это разгадаешь ты один. Но в действительности он попадает к читателям реальным и провоцирует часть из них на поиск смыслов, активное сотворчество, попытку реконструировать авторскую интенцию. Другая часть считает, что в поэзии не все должно быть понятно, и находит удовольствие в авторском голосе, языке и образах. Есть и те, кто отбрасывает недочитанный текст как непонятный и раздражающий.