Борис Наумов - А почему бы и нет

— Кто это? — спросил я у Лизы, намереваясь взять её в руки.

— Стой. Ты что, с ума сошёл? — резко остановила меня Лиза. — Это же скорпион, у него смертельный укус.

Я сразу отдёрнул руку и тут же возле ноги увидел второго смертельно опасного животного. Несмотря на то, что я был обут в хорошие, крепкие ботинки, мне почему-то захотелось побыстрее залезть в кузов машины.

Юра наступил на такого же насекомого, раздавил его, но ничего не почувствовал — ни удовольствия, ни радости, ни жалости. Это придало мне уверенности, что при случае, с таким врагом можно бороться.

Хотелось спрятаться в тень, — она была только у борта машины, но там все козырные места были уже заняты. Я сомневался, что ласточка Ляпича сможет охладиться в этой жаре за пятнадцать минут. Ну, ему, водителю, виднее. Степень охлаждения он определял гарантированным, испытанным способом. Он открыл капот и смачно плюнул на двигатель.

— Всё, друзья, не закипает, значит, можно ехать.

Мы, не спеша, один за другим, стали забираться в кузов.

— Удобно рассаживайтесь, — советовал нам Потапочкин, — ещё ехать нам часа полтора, и мы — у цели.

Такая информация взбодрила нас и мы, разместившись по своим насиженным местам, стали более оживлённо обмениваться своими ощущениями от путешествия. Все, кроме нас с Юрой, уже не раз совершали такие переезды, поэтому они не реагировали бурно по поводу жары, или длинного хвоста пыли, оставленного машиной. Мы же с Юрой совсем по-другому обсуждали и то и другое, да ещё и скорпионов на дороге, чем вызывали снисходительные улыбки на лицах бывалых степных путешественников.

Когда солнце уже далеко перешло зенит, Потапочкин посмотрел на карту и дал команду Ляпичу:

— Сворачивай влево, там будет большой плёс, возле него и будем располагаться.

Первым на землю спрыгнул Толя, когда мы подъехали к плёсу и с облегчением вздохнули, почуяв запах воды, прохлады.

«Вот оно преимущество, счастье геологической жизни» — не подумал, а ощутил я всем своим нутром: после испытания жарой, тряской, скорпионами получай прохладу, береговую зелень, чистую водичку.

Однако ожидание наслаждения было преждевременным. Когда я, вслед за Юрой подошёл к берегу, туча комаров, величиной с дорожного скорпиона, набросилась на наши потные тела. Видно, давно никого здесь не было, и вся эта жужжащая свора сильно проголодалась.

Размахивая руками и сильно колотя себя по всем оголённым местам, мы с Юрой побежали к нашим, более опытным, товарищам. Они знали, что ждёт человека возле воды и камышей, но не предупредили нас об этом и теперь хохотали и, по-доброму, издевались над нами. Ну, что ж, всё познаётся с опытом!

— Вот ваша палатка, устанавливайте её вон там, — выдал нам с Юрой наше будущее жильё один из членов нашей команды по имени Серж — геофизик, помощник Анатолия Кравца.

Двухместную палатку мы установили быстро — научились в походах по уральским горам. Раскладушки и столик в палатке были уместны, так как жить здесь нам предстояло долго, в отличие от двух и трёхдневных походов по Уралу, когда мы пользовались только спальными мешками.

Расстояние от нашего лагеря до плёса составляло метров двести, и жуткое комарьё не решалось сюда долетать. Знает Потапочкин, что делает! Не впервой Толя Кравец со своим помощником установил некую растяжку между двумя столбиками, и на этой растяжке зафиксировал метки через каждые полметра. Не знаю, для чего всё это, но меня оно радовало и интересовало. Я не стал расспрашивать Толика, видя, что они с Сержом скрупулёзно, с точностью до миллиметра замеряли отрезки, потом пересчитывали расстояние на растяжке. Кравец достал из деревянного ящика тяжёлый металлический, с пробкой наверху, цилиндр, диаметром сантиметров пятнадцать и высотой до колена. Он вручил его Сержу, дал лопату и сказал:

— Не менее ста метров отойди в ту сторону, выкопай яму, глубиной в полметра, и спрячь туда. Вот этой крышкой накрой.

Я, молча, наблюдал и слушал, не встревая в их разговор и дела, и, наконец, не выдержал:

— Что это такое? — спросил я у Анатолия.

— Эталон, — короткий был ответ, но я опять ничего не понял.

— Эталон чего? — решил я добить до конца это мероприятие.

— Потом увидишь и всё узнаешь.

Ладно, не хочешь говорить — не надо. Я не приставучий. Но неясность, всё равно, меня терзала. Я пошёл вслед за Сержем, помог ему в твёрдом грунте выкопать яму и, заодно, выведать тайну всего этого действа.

Юра продолжал благоустраивать быт нашего двухместного жилища. Он поставил на стол портативный преемник, фонарик возле него, а на стенке возле приоткрытого оконца прикрепил фотокарточку своей, ещё не объяснённой девочки. Где он достал её портрет — для меня осталось загадкой.