Борис Наумов - А почему бы и нет

Веселье продолжалось целый день, спешить было некуда. Обед чередовался с прогулками по палубе, прогулки сменялись кратковременным сном. Такого продолжительного развлеченья, отдыха и разнообразья я ещё не видел. Здесь в одном месте и в одно время сошлось всё: способствующая «отдыху» территория, отсутствие необходимости куда-то спешить или уходить, наличие полного комплекта еды и питья и, главное, компания из молодых парней и женщин, долгое время не общающихся с противоположным полом.

Охотское море встретило нас штормом в семь балов. Не знаю, как было в жизни у наших компаньонок, работающих месяцами в морских условиях, но у меня не было представления о том кошмаре, которое возникает на пароходе в таких штормовых условиях. Наше старенькое судно так качало и подбрасывало на волнах, что не только было невозможно пройти по палубе, но и просто нельзя было спокойно усидеть на одном месте. Мне хотелось испытать буйство природы на себе, как, когда-то в Певеке, я испытывал на прочность мощность «Южака».

Вестибулярный аппарат у меня в то время был в отлично настроенном состоянии, и я, держась за стенки и за все выступающие корабельные конструкции, поднимался на палубу. Меня поливало холодной морской водой и бросало из стороны в сторону. Особенно мне было интересно выходить на корму или в носовую часть парохода, где были подъёмы и опускания на высоту, наверно, метров десять. Дух захватывало от таких качелей, и пяти минут было для меня достаточно, чтобы насладиться этим удовольствием. Я снова, держась за леера, проходил вдоль борта до спуска в наш твиндек. Не раз мне приходилось испытать броски и удары возмущённого парохода на разных частях своего тела. Многие пассажиры всё время лежали на полках, не перенося всех прелестей от морской качки.

Я на третий день присоединился к таким, страдающим пассажирам. Меня начало тошнить, есть, совсем не хотелось. Моя партнёрша по «купе», раньше попадала в такие ситуации и говорила, что лучшим способом сохранить жизнеспособность при такой качке является употребление солёной селёдки. Может быть, это было внушение, но я, действительно, почувствовал себя лучше после съеденного куска божественного продукта.

— Ешь, — говорила она мне, — это самое лучшее средство для сдерживания тошноты. Поверь мне, я испытала его на себе сотню раз.

Четыре дня мы шли по бушующему Охотскому морю. Уже не хотелось ни ходить по палубе, ни любоваться набегающими волнами, ни наслаждаться многометровыми взлётами и провалами на корме парохода.

На десятый день мы подошли к порту Находка, где всех наших спутниц высадили на берег, чтобы дальнейший путь, кому надо, они продолжали на поезде. Мы нежно попрощались, обменялись адресами.

У нас билеты были выписаны до Владивостока, поэтому мы продолжали свой путь на пароходе «Новгород». Дальше наша группа из двенадцати человек распалась, и каждый продолжал свой путь индивидуально.

Через пять часов я сел в поезд Владивосток-Киев.

В плацкартном вагоне мы оказались вместе с одним солдатиком, с которым я познакомился ещё в порту Провидения перед выходом в море.

Мне уже приходилось говорить, что в жизни бывают события, происходящие один раз в тысячу лет. Вот и в этом отпуске мне приходилось встречаться с такими событиями.

Через сутки наш поезд прибыл на узловую станцию Угольная. Там происходит перезаправка и смена поездной бригады, поэтому остановка была длительной. Мы с товарищем ходили по перрону, разминая свои ноги. Смотреть на этой станции было нечего, было скучновато. Вдруг я услышал голос:

— Боря, Боря, — особого внимания на этот крик я не обратил. Ну, мало ли на свете людей с таким именем. Мы шли дальше, как, вдруг, толчок, и я, еле устоял на ногах. Меня сзади кто-то обхватил руками и стал кружить по перрону. Вырвавшись из объятий, я увидел Любу, с которой сутки тому назад мы попрощались в Находке.

— Как ты здесь? — недоумевал я.

— У нас здесь пересадка. Мы дальше поедем в одном поезде с вами. — Она жила где-то, то ли в Новочеркасске, то ли в Новороссийске.

Люба была вместе с двумя девочками, тоже из нашей новгородской компании. Все они ехали в одном направлении и в одном вагоне, который был через два вагона после моего.

— Переходи к нам, Боря, — предложила Люба, — у нас почти весь вагон пустой.

Мы с товарищем взяли свои вещи и тут же, не долго, думая, перенесли всё к Любе. Проводница этого вагона посмотрела на нас, проверила наши билеты и сказала: