Джиллиан Додд - Валюта любви [Отважное путешествие к счастью, уверенности и гармонии. Автобиография основательницы бренда Roxy] [litres]

Я на Сене в наряде от Jean Claude de Luca для книги Люсиль Хорнак Fashion-2001, 1980 год

В то время я ничего не знала о репутации Жеральда.

То, что мне известно теперь, – совсем другая история. Существует кипа статей, книг и рассказов, которые вы можете легко найти, о его поведении, достойном сожаления, включая обвинения в изнасиловании. Но тогда я всего этого не знала.

Я очень обрадовалась, когда он пригласил Скарлетт и меня потанцевать в Le Palace, популярный ночной клуб. Когда мы приходим, массивный танцпол уже переполнен. На сцену выкатывается светящаяся тридцатифутовая русалка, при этом с потолка спускаются мыльные пузыри. Пытаюсь изучить новые танцевальные движения восьмидесятых, но Жеральд полностью их освоил и выглядит чертовски сексуально в своей черной косухе (рокерской куртке).

Втроем мы возвращаемся в квартиру Жеральда около четырех часов утра, где он ублажает нас негромкой музыкой и напитками. Где мой капризный босс? Я наслаждаюсь нежной заботой и вниманием.

Внезапно Скарлетт встает и говорит, что уходит.

– Ты идешь, Джилл? – спрашивает она, делая акцент на моем имени.

– Нет, иди одна. Увидимся дома.

Я целую ее в щеки, и она шепчет:

– Пойдем со мной. Шутки в сторону. Прямо сейчас.

Тогда я не оценила ее мудрость и дальновидность, только подумала про себя : как она смеет говорить мне, что делать ?

– Я собираюсь задержаться на некоторое время. Скоро вернусь, – шепчу я в ответ.

Жеральд не встал, чтобы попрощаться со Скарлетт или предложить вызвать такси.

Я убеждаю себя, что с ней все будет в порядке. В конце концов, мы все время ходим поодиночке по ночам.

Мы с Жеральдом сидим, разговаривая, на ступеньках между его гостиной и холлом, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня своими теплыми мягкими губами. Меня не целовали месяцами – и, конечно, не так. Его поцелуи заставляют меня чувствовать себя хмельной, хотя не выпила ни капли алкоголя. Через некоторое время он встает.

– Могу ли я приготовить тебе ванну, chérie? – предлагает он, открывая дверь, чтобы показать красивую мраморную ванну.

– О боже, да! – говорю я.

Я сонная, не говоря о том, что наивная. И действительно хочу принять горячую ванну. Когда он включает воду, опускаюсь на бархатную кушетку с мыслью: вот так живет состоятельный француз – хорошая квартира, бархатная мебель, камин, стереосистема и даже холодильник . Меня соблазняет эта роскошь.

– Жиль, твоя ванна готова, иди.

В ванной пахнет лавандой и медом. Пена поднимается выше края и искрится при свечах. Не могу в это поверить. Он идет в свою спальню рядом с ванной.

– Я буду смотреть телевизор. Вот халат. Почему ты стоишь? Тебе это не нравится?

– Нет, мне это очень нравится. Просто не могу в это поверить. Это прекрасно, я вхожу.

Он наблюдает, как я снимаю одежду. Стараюсь притворяться, будто нахожусь на фотосессии, где мне комфортно быть голой. Погружаюсь в ванну и чувствую, как каждый дюйм моего тела расслабляется. Лежу, погрузившись по самый подбородок, и едва не засыпаю.

Медленно встаю, и кровь приливает к моей голове. Вытираюсь и заворачиваюсь в белый махровый халат.

– Иди смотреть со мной американское телевидение. Это вестерн. Ты знаешь Джона Уэйна?

– Что? Вы шутите!

– Нет, смотри!

Я бочком проскальзываю в его спальню, с волос капает, мое тело теплое и розовое. Его ложе устроено на полу, с белыми простынями и пушистым белым пуховым одеялом. Груды подушек вытянулись вдоль стены, где покоится его голова. Он приоткрывает для меня одеяло, и я нервно забираюсь внутрь, пытаясь сосредоточиться на фильме Джона Уэйна на французском языке. Это черно-белое кино, и высокий французский голос, который дублирует Джона Уэйна, просто смешон. Не могу удержаться от хихиканья.

Через несколько минут Жеральд поворачивается и целует меня, и я снова таю, наслаждаясь его нежностью. Растворяюсь в романтичной дымке своей фантазии, как вдруг он хватает мои бедра и переворачивает меня на живот. Он быстро оказывается позади и тянет меня, так что я стою на локтях и коленях. Все происходит настолько быстро, что, прежде чем могу перевести дыхание или произнести хоть слово, он внедряется в меня резкими толчками, вонзая ногти в мою плоть, сильно мотая мое тело и причиняя мне боль. Его руки так крепко сжимают мой таз, что не могу двинуться или заставить его остановиться.