Во второй половине марта главные силы фронта добили хейльсбергскую группировку противника. Войска 11-й гвардейской армии генерал-полковника К. Н. Галицкого, 43-й армии генерал-лейтенанта А. П. Белобородова и 50-й — генерал-лейтенанта Ф. П. Озерова готовились к штурму Кенигсберга. Им предстояло овладеть подготовленным к обороне городом и укрепленным районом, размер которого превышал двести квадратных километров, с гарнизоном, насчитывающим более ста тридцати тысяч хорошо вооруженных солдат и офицеров.
Оборона Кенигсберга состояла из двух внешних позиций в предместьях города и одной внутренней, окружающей центр. Каждая из них включала по три и более траншей, основу составляли фортификационные сооружения. На первой позиции, проходившей в шести-семи километрах от города, располагалось пятнадцать фортов. Гарнизон каждого состоял из усиленного пехотного батальона. Форт окаймлялся рвом шириной до двадцати пяти и глубиной до семи метров. Ров на два метра заполнялся водой. Центральное железобетонное сооружение с толщиной стен до шести метров занимало четыреста метров по фронту, двадцать огневых точек простреливали все пространство вокруг. Вторая позиция была оборудована непосредственно на окраине города, ее основу составляли сорок дотов, двадцать пять дзотов и более двухсот убежищ, а также около шестисот каменных зданий, приспособленных к обороне. Третья позиция, находившаяся в центре города, включала в себя десять старых фортов, соединенных траншеями. Кроме всего этого город был окружен минными полями, обнесен проволочными заграждениями и противотанковыми надолбами. Гигантскую систему укреплений, прикрытую артиллерийско-пулеметным огнем, немцы называли «ночной рубашкой Кенигсберга».
Геббельс в печати и по радио трубил о неприступности Кенигсберга. По гарнизону был отдан строжайший приказ, в котором указывалось, что Гитлер требует во что бы то ни стало удержать «абсолютно неприступный бастион немецкого духа». При этом офицерам объявили, что сводный отряд СС, сформированный при коменданте крепости, будет стрелять по всем, кто попытается уклониться от боя.
В соответствии с этим приказом немецко-фашистское командование укрепило гарнизон крепостных сооружений проверенными офицерскими кадрами, ожидались перемещения и в высшем командном составе армейского звена.
Гитлер сместил командующего группой армий «Север». Вообще в вермахте к этому времени не оставалось ни одного командующего группой армий, который бы находился на этом посту с начала войны против Советского Союза.
В штабе и командовании 3-го Белорусского фронта с приходом маршала Василевского перемещений не произошло, если не считать того, что порученец Черняховского подполковник Комаров пожелал уйти в войска. Ординарец Ивана Даниловича ефрейтор Плюснин попросился также на передовую и был направлен в распоряжение командира 1-й гвардейской стрелковой дивизии полковника П. Ф. Толстикова. Комдив предложил старому солдату остаться при нем ординарцем.
— Товарищ полковник, благодарю вас, но мое место на передовой. Хочу отомстить фашистам за смерть командующего, — ответил Плюснин и, не скрываясь, смахнул с глаз слезу.
— Может быть, пойдете в батальон связи?
— Очень прошу направить меня в свой полк, — настаивал Плюснин.
169-й стрелковый полк находился во втором эшелоне, и комдив не стал возражать старику.
Штаб полка располагался в роще, а на противоположной ее стороне проходила передовая. Весна сорок пятого вступила в свои права. Территория Восточной Пруссии с многочисленными озерами, болотами, вязким черноземом, сама по себе была трудно преодолимым препятствием для наступающих войск. То и дело валил липкий снег, таял, едва коснувшись земли.
Насквозь промокший Плюснин дошагал до передовой, с трудом вытаскивая из грязи отяжелевшие сапоги. Гвардейцы во взводе приняли его тепло и уважительно. Не только потому, что большинству из них он годился в отцы, но и за его скромность, простоту. Особенно сдружился с ним рядовой Скицко. Ели из одного котелка, делились махоркой и трофейными сигаретами…
Подготовка к штурму Кенигсберга подошла к концу, решающая атака была назначена на шесть часов утра 6 апреля. Медленно наступал мутный рассвет. Низкая облачность грозила помешать работе авиации, туман — затруднить корректировку огня артиллеристам. Десятки тысяч стволов безмолвно смотрели на гигантскую крепость. Истекали последние минуты. Враг еще не знал, что несет ему этот день. Радиостанция Кенигсберга передавала бравурные марши…
Читать дальше