Акрам Шарипов: Операция продолжается

Сталин улыбнулся.

— Следовательно, германское командование ожидает, что летом мы предпримем активные действия не в Белоруссии, а на южном и юго-западном участках советско-германского фронта?

— Да. И немцы не случайно стянули силы из Белоруссии на правое крыло 1-го Украинского фронта. Если создать впечатление, что мы готовим там большое наступление, то они будут продолжать наращивать силы.

— Противник коварен, и на мякине его не проведешь, — заметил на это Сталин. — Немцы внимательно следят за передвижением наших танковых армий и полагают, что, где мы их сосредоточиваем, там и нанесем главный удар. На смежных крыльях войск Рокоссовского и Жукова гитлеровские генералы нанесли на свои карты две наши танковые армии и теперь не выпустят их из поля зрения. А мы, чтобы окончательно ввести противника в заблуждение, решили оставить их на Украине. В каждой из этих армий танков не больше, чем в полнокровном танковом корпусе. Основную массу танков из резерва Ставки используем не для пополнения этих армий, а для главного удара в Белоруссии. В предстоящей летней кампании нанесем несколько последовательных ударов на различных направлениях так, чтобы противник не смог заткнуть бреши. Во второй половине июня развернутся сражения за полное освобождение Белоруссии. После прорыва к Минску эстафету должны подхватить Украинские фронты. Таков общий замысел. На Западном фронте у Соколовского дела идут неважно. Чтобы приблизить управление к войскам, вместо Западного фронта мы решили создать 2-й и 3-й Белорусские фронты. Вам предлагаем принять 3-й Белорусский.

— Я готов, товарищ Сталин. Разрешите выяснить кадровые вопросы?

— Это — на ваше усмотрение. Можем сформировать штаб фронта заново, а старый состав штаба передать 2-му Белорусскому — генералу Петрову.

— У товарища Петрова опыта побольше, поэтому лучше бы старый состав штаба Западного фронта передать 3-му Белорусскому. Только вместо члена Военного совета товарища Мехлиса просил бы назначить другого.

— Вопрос о назначении члена Военного совета фронта решает Государственный Комитет Обороны. В отношении члена ЦК товарища Мехлиса мы подумаем, где ему быть. Кстати, какие у вас к нему претензии? — Сталин принялся набивать трубку.

— Товарищ Мехлис работал вместе с товарищем Петровым. — Иван Данилович почувствовал строгий взгляд Сталина и на какой-то миг смешался. Но тут же продолжал: — Больше всего меня волнует стиль работы Мехлиса: он часто прибегает к крайностям. Может снять с поста любого командира без особых на то причин…

— Напрасно полагаете, что Мехлис остался таким же, каким был на Крымфронте. — Голос Сталина стал мягче и взгляд добрее. — Вероятно, вам известно, что за попытку свалить вину на других он был снят с должности заместителя Наркома обороны и понижен в воинском звании. После этого вряд ли станет вести себя по-старому. — Сталин помедлил. — Хорошо, согласен. Может быть, мы его направим к товарищу Петрову. А пока — приступайте. По оперативным вопросам подробнее введет вас в обстановку товарищ Антонов. Во избежание раздора между вами и Петровым при разделении Западного фронта и чтобы все происходящее правильно воспринял товарищ Соколовский, с вами поедет генерал Штеменко. Действуйте решительно и смело, без помощи не оставим. На период наступления представителем Ставки у вас будет товарищ Василевский. Это не означает дублирования. Василевский имеет свой круг вопросов, его дело — координация усилий нескольких фронтов для решения единой задачи. Кстати, у него есть чему поучиться, и с ним можно посоветоваться.

— Все ясно, товарищ Сталин. Для меня очень важно получить полезные советы и необходимую поддержку от столь авторитетного военачальника, каким является Александр Михайлович.

— Как вам известно, командующий фронтом подчиняется непосредственно Верховному Главнокомандующему. Так что звоните мне по ВЧ в любое время. Если есть какие вопросы, слушаю.

— Вопросов нет.

— На Политбюро вашу кандидатуру утвердили. Поздравляю и желаю успеха.

Прощаясь, Сталин участливо спросил:

— Как семья, как с квартирой?

— Благодарю, все в порядке.

— Вам сегодня же необходимо выехать в штаб фронта.

В приемной ждал Поскребышев.

— Можно поздравить с назначением? — спросил, хотя прекрасно знал, как обстоит дело: через его руки еще накануне прошли визы членов Политбюро о назначении Черняховского командующим фронтом.

И вот снова Ивановская площадь, соборы, стены Кремля. Но теперь Иван Данилович смотрел на все это другими глазами. Он по-особому почувствовал всю полноту своей ответственности и все еще находился под впечатлением встречи с человеком, который для него и для всех значил так много. Радушный тон Сталина ободрил, вселил уверенность. Теперь быстрее за дело.