Иосиф Вергилис: Как я пережил Холокост в Одессе

Гитлер напал на Советский Союз ранним утром 22-го июня 1941 года. В 4 часа утра немецкие самолёты стали бомбить советские территории. Но в Одессе мы узнали о начале войны только в 12 часов дня, когда Юрий Левитан, известный советский диктор, который делал самые важные правительственные сообщения (От Советского Информбюро) на протяжении всей войны, объявил по радио о вероломном нападении Германии на Советский Союз. Гитлер опередил Сталина, который готовился напасть на Германию в августе 1941 года. С первых дней войны стало очевидно, что Советская Армия терпит серьёзное поражение. Историки оценивают, что потери обороняющихся русских и нападающих немцев были в соотношении 15:1. Такое положение можно охарактеризовать как полное отсутствие Советской Армии. В Советской Армии в начале войны было очень много танков, пушек, самолётов, много больше, чем у противника. Была ещё 1000 генералов, но не было солдат – они после первых же выстрелов побросали своё оружие и униформу. В 1941 году Красная Армия теряла в 10 раз больше пленными и дезертирами, чем убитыми. За 10 лет сталинских репрессий люди стали ненавидеть Сталина и всю советскую власть и не хотели сражаться за них. Только зверства нацистов на оккупированных территориях изменили отношение советских людей к войне, и лишь в декабре 1941 года война стала Великой Отечественной.

Я чётко помню, как война началась для нас. Был чудесный солнечный день 22-го июня 1941 года, когда мы с мамой и братьями возвращались из кинотеатра. Мы все были в хорошем настроении и оживлённо обсуждали понравившийся нам фильм. Вдруг из радиотарелок, которые были установлены на осветительных столбах, мы услышали голос Юрия Левитана, объявившего о начале войны с гитлеровской Германией. Возле каждого столба стояла толпа людей, которые были очень взволнованы услышанным сообщением. Люди плакали и причитали: “Что с нами будет” и “Что мы должны теперь делать”. Все также говорили о предстоящей мобилизации.

Потом жизнь в Одессе продолжалась, как обычно. Немцы первый раз бомбили Одессу ровно через месяц после начала войны: 22-го июля 1941 года. Мы были в это время в сквере около Оперного Театра. Мы не могли сидеть дома и хотели быть среди людей. Вдруг немецкие бомбардировщики появились в небе над Одессой. Они летели так низко, что отчётливо были видны кресты на них. Они направлялись бомбить порт, где шла эвакуация промышленности и людей из Одессы. Когда бомбардировщики появились, зенитные орудия, установленные на крышах многих домов, стали стрелять по ним. От их стрельбы и падающих бомб весь город казался охваченным огнём. Мы видели, как одна неразорвавшаяся бомба упала в наш сквер, и от неё образовалась глубокая воронка.

На следующий день бомбардировка продолжалась. Немцы начали бомбить рано утром. В 4 часа утра одна бомба упала близко к нашему дому в Малый переулок 3. Бомба полностью уничтожила этот дом, но одна стена осталась. Люди, которые спали у себя на балконах, остались живы. Их потом снимали пожарники с помощью своих лестниц. В последующие дни немцы бесперебойно бомбили порт, и бомбы падали очень близко к нам. Одна бомба или мина снесла соседний дом по Ласточкина 15: от большого дома осталась одна серая пыль и смрад. Другая бомба разрушила гостиницу Ришелевскую на улице Ленина 2, за углом от нашего дома. Это была лучшая гостиница в городе с большим садом, одна тяжёлая чугунная калитка которого выходила в наш двор. Я до сих пор помню эту калитку, на которой я любил раскачиваться. Как-то, когда мне было 5 лет, я катался на этой калитке и она упала вместе со мной. Слава богу, я не пострадал, но я волновался, что меня будут ругать, и пытался поднять эту тяжелейшую калитку. Конечно, у меня ничего не получилось, но я заработал грыжу. Потом была операция, и я ещё долго выздоравливал.

Когда бомба упала на эту гостиницу, был уничтожен и весь сад вместе с калиткой. В один момент от гостиницы остались одни полыхающие развалины. Нам повезло – наш дом продолжал стоять, а два соседних здания были полностью уничтожены вместе с находящимися там людьми. Все последующие дни немцы продолжали лихорадочно бомбить порт. Наш дом гудел и ходил ходуном от близких падений бомб. В нашем доме даже не было бомбоубежища. Мы стояли во время бомбёжек в лестничном проходе: нам почему-то так сказали. Мои родители решили временно переселиться к нашим родственникам на Чкалова 83. Этот дом находился значительно дальше от порта, но бомбы падали и в этой части города. В этом доме, по крайней мере, было бомбоубежище, где мы проводили значительную часть времени. В один из таких дней, когда объявили, что бомбёжка закончилась, наша мама взяла нас троих братьев на улицу подышать воздухом. Вдруг мы почувствовали сильный порыв ветра, отчего мамина косынка слетела с её головы. Когда мы посмотрели вокруг, то увидели, что на месте соседнего 5-этажного здания стояла серая пыль. Нам потом сказали, что это здание было разрушено прямым попаданием мины. Дом, в котором мы находились, также был частично разрушен, и нам приказали срочно покинуть бомбоубежище под домом и ночью перейти в другое бомбоубежище. Мы вышли на улицу и увидели страшную картину: весь город был в огне. Горел знаменитый Привоз и много прилегающих домов. Нас направили в бомбоубежище на Чкалова 91.