Виктор Кротов - Навстречу своему лучу. Воспоминания и мысли

Однажды мы с приятелем, с кем-то из двух Володь, катались на коньках в Парке культуры, на небольшом уютном катке. Народу было немного. Выделялась пара пожилых иностранцев: жена сидела в коляске на полозьях (выдавали такие напрокат), а муж, на коньках, возил её. Проехав несколько раз мимо них, мы обнаружили, что они беседовали друг с другом по-английски. Мы учились в пятом классе, и английский язык у нас преподавали пока только одно полугодие.

Мне в голову пришла потрясающая идея: потренироваться не только в катании на коньках, но и в общении на английском языке. Несколько минут мы вспоминали слова, потом я сделал вылазку – подъехал к иностранной паре и торжественно спросил (постараюсь передать моё тогдашнее владение языком):

– Дуз ю спик инглиш 92 92 Искажённое: Говорите ли вы по-английски? ?

Супруги оживились и охотно с нами заговорили, но понять что-либо, кроме общей доброжелательности, я не мог и откатился к приятелю.

Через некоторое время, восстановив силы после своего подвига и подобрав новую фразу, я снова атаковал зарубежных гостей:

– Вот из зе тайм 93 93 Искажённое: Сколько времени? ? – вопросил я отчаянно.

Мне радостно ответили, а чтобы я хорошо понял, показали на большие часы, висевшие у входа на каток.

– Сэнк ю 94 94 Искажённое: Спасибо. ! – блеснул я напоследок и торопливо ретировался.

На этом я выдохся. Иностранцы, должно быть, поняли ситуацию. Когда мы проезжали потом мимо них, они лишь приветливо улыбались, не подвергая меня необходимости иноязычного общения. За что я был весьма им признателен.

В детстве я собирал подсолнечные семечки: самые-самые крупные (правда, потом съедал; но сначала расшелушивал и оценивал, какое крепче, устраивал для каждой пары что-то вроде поединка). Ещё собирал красивые фасолины, лучшие семена акации и пр. Потом пришла пора коллекционирования марок, монет, открыток. Строго говоря, ни одно из этих увлечений не стоило называть коллекционированием – скорее собирательством.

Марки были ближе всего к коллекционированию. Во всяком случае, были темы, которые меня интересовали больше других: космос, например, или Болгария. Марок скопилось довольно много. Сначала я их наклеивал в специальные альбомы-кляссеры, где странички были покрыты миллиметровой сеткой, – на сложенной вдвое узкой полосочке бумаги (один кончик клеился к альбому, другой к марке). Потом появились кляссеры с целлофановыми кармашками (которые довольно легко отрывались). Встречались расхожие дореволюционные марки стопочками по 50 или 100 штук, опоясанными бумажными ленточками. До сих пор не знаю почему. Вместо денег они, что ли, когда-то использовались? Постепенно, по мере взросления, я занимался марками всё меньше. Потом то, что осталось от коллекции, отдал, кажется, Саше, старшему сыну, но он филателией не увлёкся.

Монеты были и вовсе не коллекцией. Просто пара жестяных прямоугольных банок от монпансье. Одна банка – с русскими монетами, другая с зарубежными. Те и другие появлялись у меня случайно (впрочем, марки я порою обменивал, а ещё покупал изредка филателистические наборчики – те, что покрасивее и подешевле). Монеты я тоже отдал Саше. Не знаю, сыграли они какую-нибудь стимулирующую роль или нет, но, по крайней мере, нумизматикой он занимается до сих пор. У него хорошо разработанный сайт, пользующийся популярностью: www.coins.numizmat.net.

Единственное, на что у меня хватило особого внимания, – это советские копейки разных годов. Сначала я их просто копил, без коллекционирования. Мне нравилось заворачивать их столбиками по десять штук в серебряную фольгу, чтобы удобнее было считать. Но потом из накопленных копеек я стал отбирать экземпляры разных годов. Научился даже выслеживать особенности штамповки. В этом мне помогал каталог советских монет, где были указаны такие тонкости.

Кстати, с накоплением копеек всё кончилось приятной неожиданностью. Реформа 1961 года удорожила их в десять раз (поскольку рубль стал равен десяти копейкам, при этом всю «серебряную» мелочь заменили на обновлённую, а медяки остались в употреблении старые), и я стал обладателем такого баснословного состояния (больше десяти рублей «по-новому» в то время), что открыл счёт в сберкассе, тогда это позволялось без паспорта, и сдал туда все копейки, кроме коллекционных. Ещё бы, ведь 3% в год нарастало!

Открытки начали собирать родители. Я лишь добавлял те, что приходили по почте или попадали в руки другим образом. Открытки помогли мне узнавать картины художников (не на уровне качества живописи, конечно, но хотя бы на уровне сюжетов), города и страны.