Почему? Неужели я так гордился своей «безудержной щедростью» и «заботой о друге»? Возможно и так. Это чем-то напоминало мне книжные романтические отношения. Сейчас кажется их прагматичной имитацией.
Володя Орлов представлял собой совершенно другой тип. Худощавый, немного нервный, быстрый в движениях, он иронично и легко относился к окружению. Учился тоже легко, лучше первого Володи, которому учёба давалась со скрипом.
Орлов узнал меня три года спустя после нашего восьмого класса, когда мы гуляли на Красной площади – ночью, после выпускного вечера (он у всех состоялся одновременно). Мы несколько минут пообщались; кажется, даже обменялись телефонами, но попыток сдружиться заново никто из нас не предпринял.
Запомнилась ещё Альбина Балакина – энергичная полноватая девочка, она была у нас в классе председателем отряда. Типичная отличница, правильная и честолюбивая, увлечённая учёбой и пионерской деятельностью.
Более смутно помнится девочка по фамилии Лукина – крупная, подвижная. Вроде бы она нравилась мне больше других. Но мои переживания не заходили столь далеко, как по отношению к Оле Сидоровой в начальной школе.
Остальные мелькают в памяти обрывочно: то чья-то фамилия, то чей-то облик, но трудно соединить эти фрагменты в цельное впечатление.
Одновременно с этой главой я занимаюсь циклом книг «Сказочная педагогика» 89 89 О цикле «Сказочная педагогика» говорится в главе 15.
. Сейчас работаю над темой «Дружба». Написал сказку «Не-разлей-вода», про друзей с рождения до старости. Задумался: что же мне так не повезло? – вот не было такого друга на всю жизнь, даже ничего похожего.
Но у этой сказки было две задачи: показать, что такое возможно (хотя бы в идеале) и побудить задуматься о сути дружбы. По крайней мере, самого себя я побудил. Тоже неплохо.
Понятно, что дружба – это пунктир взаимоотношений, основанный на резонансе двух чувств: моего дружеского чувства к тебе и твоего ко мне. Но поражает разнообразие таких пунктирных линий. Могут ли они проходить через всю жизнь? Наверное, иногда такое бывает.
Но чаще всего пунктир дружбы занимает лишь какой-то отрезок в жизни. Если он приходится на ранний период – детство или отрочество – правильнее воспринимать его как особую, возрастную дружбу. Или, если не столь глубоко, как возрастное приятельство .
В слово «возрастной» я не вкладываю ничего умаляющего. Это означает лишь, что отношения приходятся на возраст особенно быстрого изменения. Меняется один человек, меняется другой, и вдвое быстрее (ведь людей двое) меняются их отношения.
Представление о возрастной дружбе позволяет понять естественность возникновения и угасания расположенности друг к другу. И освобождает от возможной закомплексованности: ах, я не сумел сохранить дружбу! ах, со мною раздружились! ах, я с детства не способен долго дружить!..
Никак не хочу умалить значение дружбы, которая из возрастной стала вневозрастной, постоянной. Мне такого подарка не досталось.
Официально школьная система должна была воспитывать в нас любовь к труду и спорту. Фактически это выглядело довольно беспомощно. Физкультура навевала скуку. У нашего физкультурника (видимо, украинского происхождения) основополагающая фраза звучала так:
– Ноги на ширину плеч стаф!
Вот и прозвали его – Стаф. Правда, уважительно, с именем и отчеством: Михаил Леонтьевич Стаф.
Занимались мы два раза в неделю, в полуподвальном зале. Единственная радость – до начала урока побегать, бросая мяч в баскетбольные кольца. А дальше: «Стаф!» – и скучнейшая программа.
Со Стафом мы ездили однажды в «спортивно-трудовой лагерь», длился он недели две. Мы жили в больших палатках армейского образца. Не помню ни труда, ни спорта в этом лагере, кроме разве что утренней зарядки. Была у нас, разумеется, какая-то трудовая повинность. Вот именно – повинность, поэтому не запомнилась.
Только песни у костра возбуждали интерес, поскольку были какие-то внепрограммные:
У девушки с острова Пасхи
Сожрали любовника тигры!
Схватили любовника, связи чиновника,
И съели в саду под бананом…
К счастью, физическая культура всё-таки присутствовала в моей жизни, хотя и без участия школы. Много катался на велосипеде, научился водить мотоцикл. Если относить к спорту шахматы и стрельбу из духового ружья, занимался и этим.
Одно время – то ли по собственной инициативе, то ли по маминому совету – ходил в секцию ОФП (общей физической подготовки) на стадионе в Лужниках. В отличие от спортивных секций, доступных только для «перспективных» детей, сюда набирали просто желающих. Заниматься на стадионе – вдохновляло. Кругом тренируются настоящие спортсмены: сильные, ловкие, а всё равно тренируются, как и ты. Раздевалки, душ. Нас не готовили в большой спорт, но занимались мы разнообразно и без дураков. Мы бегали, прыгали, отжимались, играли в спортивные игры, плавали в бассейне. Не помню, почему перестал ходить туда. Скорее всего, уехал на лето в пионерлагерь, а с осени пошли другие увлечения.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу