Михаил Буканов - Судьба такой

Судя по всему, был Володя Буковский из хорошей семьи, производил очень благоприятное впечатлений развитого начитанного человека. Я склонен все же думать, был он натурой впечатлительной, слишком близко к сердцу бравший ошибки и нелепости Советского строя. Ну и начал он сначала говорить, затем действовать. Так и до дурдома его докатили! Ход этот был безпроигрышный. Псих, он псих и есть, мели Емеля, твоя неделя, только кто тебя услышит? Сосед по палате? По моему, Володя в отличие от меня не курил, да и пил он сухое вино. Перед самым 1966 годом навестил его Марк Гейхман, с которым учился я во 2 медицинском училище. Мы переговорили, и я узнал, работает Марик на «Скорой», жизнью доволен, а сюда пришел навестить приятеля. С собой у него было… Вы не поверите, как не поверил и я, Марк принес с собой 50-ти граммовую бутылочку «сухаго». Конечно, и это было запрещено, но кому и чем могли явиться помехой такие мелочи? Для меня же, пришедшего с флотов, то был вообще нонсенс. Бутылка сорокоградусной на троих в увольнение была, обычно, нормой. Eще помниться, был Буковский замечательным скульптором. B феврале во время прогулки он изваял из снега статую стоящей на коленях женщины с длинными распущенными волосами. Обнаженная, она руками прикрывала грудь… Очень талантливая работа. Да и просто поговорить отличное средство убивать время.

Я усиленно готовился к поступлению в МГУ. Идиот. На философском факультете было 25 мест, а сколько в Союзе было первых секретарей различного уровня? Это герои пятилеток Горбачев и Лукьянов без проблем поступали в МГУ, а на что мог рассчитывать комсомолец-расстрига в моем лице? На корабле я много читал. Труды Маркса, Энгелься, Ленина были в корабельной библиотеке, ходил я и в библиотеку города Североморск. Пожалуй, я был единственным матросом на флоте, кто на свои деньги выписывал «Литературку» и «Советскую культуру». Читывал я и Бернштейна и Каутского и Плеханова. Короче, засорял голову как мог, кстати, работу Бернштейна «Экономическая суть учения Маркса» считаю одной из лучших марксистских работ. Ленину до нее далеко. (Во как осмелел!) Следовательно, был я подкованным марксистом, и, что интересно, убеждения эти я полностью разделял. А в 13ой психиатрической больнице в это время происходит драма шекспировских, прямо скажем, пропорций. Меня исключают из комсомола. Причем с лязгом, треском и грохотом. С формулировкой «За провал в организации Новогоднего вечера отдыха.» Бред, правда? Но было. Конечно, я и сам виноват! Как-то вызвала меня руководительница больницы и ласково, с матерком начала объяснять как она видит работу на отделении и мою роль секретаря ВЛКСМ. Представьте себе ее удивление, когда в ответ услышала эта пожилая и непосредственная девушка мои кроткие замечания в адрес ее манеры общения! И понеслось. Что мне здесь больше не работать, понять было не сложно. Заведующий отделением Альтшулер – «серебряный мошенник» что ли?, доктора Аркус, Белоцерковский, секретарь ВЛКСМ всей больнички Каплан, несмотря на все мое мнимое еврейство, открыли сезон охоты. По работе ко мне придраться было нельзя. Работал отлично. Но Каплан раскопал в райкоме ВЛКСМ мою учетную карточку со строгим выговором, а, попутно, провалил я и новогодний вечер отдыха! Пригласил на него студентов института связи через своего приятеля, которые построившись в колонну, вошли в наш дурдом, громко распевая песню: Король с войны возвращался домой, чем внесли немалое оживление в рутину вечерней жизни больных. Девчонки-медсестры были довольны, спиртного хоть залейся, веселились от души, кто-то, под шумок, набил морду Каплану. Был и еще ряд происшествий, поскольку поддатые медсестры растащили часть студентов по отделениям. Полагаю, для личного осмотра. Руководство посчитало, важное мероприятие было сорвано. Из хулиганских побуждений, однако. В течении января, февраля, марта и апреля меня полоскали во всех инстанциях. Альтшулер собрал производственное совещание и предложил меня осудить. Мне очень понравились его слова о том, что я углубленно изучаю марксизм-ленинизм, сам далеко не дурак и собираюсь поступать в Университет. А затем и неожиданный вывод. Мудрец предвидел вперед на года. Людям с такими взглядами как у меня, (интересно, что он имел ввиду?) нельзя давать высшее гуманитарное образование, ибо позднее они могуть пробраться на руководящие должности в обществе. Каплан собрал комсомольское собрание отделения и предложил карать меня по всей строгости. Сестрички отказались. Тогда рассмотрение материалов перенесли на общебольничную площадь. Вот там меня исключили без проблем. Перестал существовать на свете комсомолец! Ай, яяй, яяй! «На широкой площади убивали нас. Но в крови горячечной подымались мы, но глаза незрячие открывали мы!» Вот и я тоже (с самыми советскими моими взглядями, со всем моим советским патриотизмом) выжил и, даже, «не убился, а рассмеялся». Прав оказался товарищ Альтшулер. Прокрался я хоть не в сияющие вершины, но во властные структуры, обманом проник в КПСС, без всякого обмана поступил и окончил бывший 2 Московский университет на факультете «Истории, обществоведения, теории государства и права.» Служил в системе Министерства внутренних дел по линии Уголовного розыска и системы исправления наказаний, работал заместителем директора школы и там же преподавал. Был искусствоведом и подпольным литературным работником. Оторвался по-полной! Ох! Прав был гражданин Альтшулер. Точно! Прокрался. Не сумел он и прочие Капланы перекрыть мне кислород! Kуда им, детям из сытых фамилий, бороться с городскими низами. Зря и пробовали.